УК "ЦБС г. Бобруйска"

Загадка №1 

Каменный «мешок»

Белорусская земля богата преданиями, легендами, тайнами. Известный русский писатель Валентин Пикуль в одной из своих исторических миниатюр открывает тайну «Бобруйского мешка».

В Бобруйской крепости, точнее, в её мощнейшем укреплении – форте «Фридрих Вильгельм» существовала ужасная яйцевидная камера для узников. Нахождение в ней действовало на психику и физическое состояние человека с необыкновенной разрушающей силой… Какова же история строительства этой камеры?

В 1817 году император Александр I посетил крепость и приказал построить нагорное укрепление, чтобы помешать неприятелю, воспользоваться возвышенностью неподалеку от цитадели для размещения своей артиллерии. Строительство было начато в 1818 году, которым руководил, как и прежде, генерал Карл Иванович Опперман. В начале 1819 года в крепость был прикомандирован из Петербурга инженер Фаль, для руководства строительством нагорного укрепления. Новое укрепление назвали в честь прусского короля Фридриха Вильгельма. Напрашивается вопрос – почему?

Николай I был женат на прусской принцессе, поддерживал родственные отношения с Берлином, сам часто бывал в Пруссии, и Гогенцоллерны навещали их в России. Одно из свиданий с братом жены Вильгельмом (тогда ещё наследным принцем) состоялось в Бобруйске. Как-то вечером Николай I с шурином катались верхом в окрестностях города и, въехав на холм, Вильгельм сказал, что эта возвышенность самой природой создана для сооружения на её вершине форта. Император согласился заложить здесь форт, как «предмостное укрепление» Бобруйска. И … назвать его именем «Фридрих Вильгельм», в память о приятном свидании. Вильгельм же обязался прислать лучших инженеров из Берлина для строительства этой фортеции.

Немецкий инженер и создал внутри каземата эту страшную камеру, прозванную «мешком», скопировав с камер средневековых тюрем, а уж древние «мастера» толк в изощрённых пытках знали.

Что же представляла собой эта камера?

Она не имела углов и была выполнена в форме яйца. Всё и всюду было овальное, даже койка и столик изгибались, повторяя кривизну. «Ни стать во весь хоть только средний рост, ни лечь, вытянувшись, положительно нельзя было, и принужден был стоять согнувшись». Какие там годы, какие там часы, считанные минуты могут понадобиться любому, чтобы испытать страшное, давящее беспокойство, безумное желание вырваться из этого каменного узилища, имевшего форму куриного яйца. Были в ней только три отверстия: сверху для света, сбоку для приёма пищи, а третья внизу - для нужды. Вот описания о тех, кто был заточен в эту страшную камеру: «Всего три года высидел князь Дадиани в «мешке»… а когда отворили камеру, так вынимали его оттуда едва живого. Не человек, а развалина, ползал на четвереньках, речь невнятна, глаза безумные…», «Доподлинно известно, что в 1829 году в Бобруйскую крепость приезжал русский царь Николай I. Во время его пребывания в цитадели, ему доложили, что поймана банда грабителей, замешанная в убийстве одной из местных помещиц. Царь разгневался и потребовал, чтобы к нему привели атамана. Государь приказал заживо замуровать злодея в каземате крепости. Разбойнику еду и воду подавали  в каменный склеп через отверстие в стене. Помещение не отапливалось, а теплых вещей ему не выдавали. Так он просидел в каменном узилище на протяжении 20-ти с лишним лет, пока императору кто-то не напомнил, что этот замурованный узник еще жив. Царь удивился: «Если живой, то его необходимо выпустить и помиловать». В присутствии его Величества стену взломали, арестант сам вышел на свет. Это было какое-то удивительное существо из другого мира, с длинными волосами, почти голое, если не считать лохмотьев. Этот получеловек испуганно оглянулся несколько раз, взглянул на солнце и…упал мертвым»

В крепостных казематах  в своё время отбывали наказание декабристы: Василий Норов, мичман Дивов, прапорщик Трусов … 16 декабристов из 121 были сосланы в Бобруйскую крепость. Их могли держать только в укреплении «Фридрих Вильгельм» – самом страшном во всей крепости. Не зря писал Герцен: «Пусть Сибирь, пусть, что угодно, только не эта страшная тюрьма на реке Березине». Но это было позже, а пока идёт строительство укрепления.

В июне 1820 г. великий князь Николай Павлович приехал в Бобруйск. Его сопровождал прусский инженер-генерал Раух, в присутствии которого с большой торжественностью к воротам нагорного укрепления была прибита металлическая доска с надписью «Укрепление Фридриха Вильгельма».

15 сентября 1825 года. В этот день великий князь Николай в Бобруйске принимал парад по случаю освящения, наконец-то, законченного укрепления «Фридрих Вильгельм». А в это время будущие декабристы продолжают вынашивать свой план, вошедший в историю под названием «Бобруйский».

Что же представлял собой сам форт?  Укрепление обороняло крепость с южной стороны. Это мощный огневой узел, который состоял из высоких крепостных валов и глубоких рвов, земляных и кирпичных огневых сооружений.

Прошло немного времени и оказалось, что кроме оборонительных функций, форт имел и карательную. Постепенно превращаясь из крепости-защитницы, в крепость-тюрьму. Это и вышеупомянутые декабристы, и петрашевцы – люди, неугодные царскому режиму. Позже здесь были устроены лагеря смерти. Сначала в годы белопольской оккупации, а затем в Великую Отечественную войну. В годы немецкой оккупации на территории форта находился один из самых больших фашистских концентрационных лагерей - № 131. На немецкой карте города оккупационного периода он значится как «Бергдулаг».

В 1967-1968 годах форт «Фридрих Вильгельм», как и многие другие крепостные укрепления, исчез, унеся свои тайны с собой. Лишь одно из сооружений старого форта уцелело – левофланговый редут, да главный вал. Но где же была эта страшная камера – «каменный мешок» – остаётся для нас, бобруйчан, загадкой. Да и был ли он? Может быть, это вымысел русского писателя Валентина Пикуля, который очень живописно описал эту камеру. Но хочется думать, что всё-таки эта камера существовала. Откуда тогда появилась тюремная чернильница, которой вот уже почти 200 лет.

А история чернильницы такова: когда в 60-х гг. разрушали форт «Фридрих Вильгельм», там  было найдено много интересных вещей. Одной из находок была старинная чернильница. Её нашли дети, которые вертели её в руках, не знали, что это такое, что с этим делать и не представляли ценности этой находки. Молодой человек, увидев у детей эту чернильницу, которая была из сплава бронзы и латуни, выкупил у них за рубль (дал им на мороженое). Чернильница  пробыла у него около тридцати лет и служила…  пепельницей, затем, когда открыли комнату-музей в библиотеке №4 им. Б. Микулича, он отдал её в этот музей. Придет время, откроют музей в самой крепости, и чернильница в нем будет занимать одно из почетных мест. Интересно, откроет ли она нам когда-нибудь тайну бобруйского «мешка»?..

Загадка №2

Башня

Многим жителям нашего города известно это мрачное кирпичное здание под названием «Башня» (местное СИЗО). А что же здесь было раньше? Оказывается, это одно из сооружений Бобруйской крепости – береговой люнет, который в своё время охранял подступы к крепости с юго-восточной стороны. Подробно о нём можно прочесть в разделе «Архитектурный облик Бобруйской крепости». Здесь же мне хочется рассказать легенду, связанную с этим зданием. В период строительства крепости оно имело название «Башня графа Оппермана». Говорят, что Карл Иванович Опперман согласился строить Бобруйскую крепость, чтобы поправить своё материальное положение, он был небогат. А графский титул он получил уже в период строительства крепости. Но, видимо, кому-то не понравилась его деятельность на благо государства, и на имя императора поступил донос о неблаговидных поступках Оппермана.

Графа обвинили в некачественном изготовлении кирпича, присвоении государственных средств, очень быстром строительстве крепости, опасаясь, что она долго не простоит и других грехах. Император, не вникнув в суть дела, отправил Опперману в качестве «награды» жестяной крест. Граф же не стал оправдываться, и, находясь в башне, в своём кабинете, сидя в кресле перед этим жестяным крестом, он застрелился. А башню с тех пор стали называть «Башня графа Оппермана». Вот такая печальная легенда сохранилась в нашем народе об этом крепостном здании. В заключение хочется добавить, что первые названия улиц появились в Бобруйске в 1876 году.  С 1876 по 1925 год Оппермановской называлась улица Урицкого, а с 2008 года его имя носит одна из улиц в крепости.

Загадка №3

Секреты подземелья

Так уж повелось, что не одно поколение бобруйчан связывает с существованием крепости легенды о подземных ходах. То, что  вся крепость стоит на подземных ходах,  и они проходят под Бобруйском и выходят далеко за его пределами – не секрет и известно многим. И они, действительно, существуют. Но вокруг них ходит много легенд, некоторые из них  имеют под собой основание, иные -  просто красивая сказка.

На территории Бобруйской крепости стоит мощное здание, интересное по своей архитектуре. Это бывший иезуитский костёл, построенный ещё до строительства крепости. Говорят, от него идут подземные ходы. Наверное, так оно и есть. Таким образом, могли  спасаться от врагов жители нашего города в XVII-XVIII вв. В народе верят в то, что от костёла подземный ход, прорытый под Березиной, вёл в сторону Титовки, и выход был устроен в глухом лесу, на месте которого позже и возникло это поселение. Известен интересный случай: когда фарватер Березины углублял земснаряд то, как раз напротив свинарника, принадлежащего школе поваров, машину сильно тряхнуло, и она заглохла. Через несколько секунд на поверхность воды стали выплывать чёрные (морёные) дубовые кряжи, примерно четырехметровой длины.

Вода стала реветь, и создалось впечатление, что она на этом месте уходит куда-то под землю. Под впечатлением всего этого рабочие земснаряда стали самостоятельно исследовать дно реки, чтобы найти причину, которая смогла бы объяснить появление бревен в этом месте. К сожалению, баграми они смогли нащупать только что-то похожее на вход в подземный лаз. Естественно, мы постарались мысленно себе представить, что подземный ход и в самом деле проходил именно в этом месте. Самое главное, что его прокапывали с высокого места – из-под иезуитского костёла, затем – вели под рекою и выход прятали в лесу…  

Среди бобруйчан бытует легенда, что старинный подземный ход, устроенный в давние-предавние времена, шёл от иезуитского монастыря (располагался рядом с костёлом до запрета Римским Папой ордена иезуитов в 1773 году) под рекой Березиной в направлении нынешней деревни Титовка. Эту легенду приводит в своей книге «Бабруйская крэпасць» А.М. Ненадовец: «По подземному ходу мог пройти солдат с прижатой к плечу винтовкой со штыком. При этом, не наклоняясь, свободно расходился со встречным».

Много подземных коммуникаций было построено в начальный период строительства Бобруйской крепости. Когда строилась крепость, проводились разные подготовительные работы. Для обороноспособности фортеции было проложено несколько сортий – вылазочных галерей. Скорее всего, это то, что мы называем контрэскарпными (контрминными) галереями, которые мы сегодня видим на поверхности, благодаря археологическим раскопкам, проводившимся во время строительства Ледового дворца. Мы видим, что они обложены кирпичом с внешней стороны, шли они от редюитов исходящего плацдарма каждого из  полигонов. Где они выходили, нам неизвестно, может быть, на территории Бобруйска, а может  - за его пределами. Известно, что выход из них тщательно маскировался, сверху могли посадить кустарник или даже небольшие деревья. Сортии имели надежные, оббитые железом барьерные двери. Это на случай того, если бы кто-то подсказал неприятелю, где вход, или же на него наткнулись случайно. Тогда двери наглухо закрывались, и пробить их под землей не было никакой возможности. Кроме сортий существовали траверсы и потерны.  Траверсы шли от равелинов и в нескольких местах пересекались друг с другом так, что образовался целый лабиринт. Потерны шли от горжевых редюитов на территорию крепости за крепостную стену. Это делалось для того, чтобы незаметно попасть из фортификационных сооружений в крепостные гражданские здания. Подземные коммуникации были проложены  также по периметру всей крепости под главным валом. Кроме того, основную часть крепости – цитадель, окружали дополнительные фортификационные сооружения, например, люнеты (Береговой и тот, где находится башня Оппермана), форт «Фридрих Вильгельм»… Естественно, что и они имели подземные коммуникации, соединяясь и между собой и непосредственно с самой цитаделью. Существует подземная галерея, ведущая от одного из бывших крепостных бастионов (на планах обозначенного как казематированный бастион в набережной части крепости), сегодня наполовину засыпана, а раньше выходила где-то возле бывшего здания полка материального обеспечения. Кирпичные своды поднимаются на высоту около пяти метров, ширина галереи – около трёх метров. Согласно одной из версий, 2-я Западная армия П.И. Багратиона незамеченной вошла в крепость в районе Слуцких ворот по подземному ходу.  Местные старожилы рассказывают о том, что подземный ход выходил на левом берегу Березины, приблизительно в 30-ти метрах от старого Варшавского тракта. Знающие люди даже утверждали, что по подземному ходу якобы можно было проехать на телеге. Ещё одно “за” такой версии – наличие на плане Бобруйской крепости, составленном ещё в 1872 году, и на снимке 1904 года отдельно стоящего “предмостного укрепления” за Березиной приблизительно в том месте, где старожилы указывали выход из подземелья. Когда сооружался этот ход, если он действительно существовал? Скорее всего, позже 1818 года (на плане Бобруйской крепости ещё нет указанного “предмостного укрепления”). Можно предположить, что “главная крепость” на правом берегу Березины соединялась с этим “предмостным укреплением”- форпостом с помощью подземной галереи.

Возможность существования подземного хода (потерны) под Березиной подтвердил и кандидат исторических наук доцент кафедры археологии и этнологии Гродненского государственного университета С.А. Пивоварчик. По его словам, в Западной Европе сохранились крепости с подземными ходами, пролегающими под реками.Такие фортификационные сооружения строились в конце XVIII века и на протяжении всего XIX века. Технические возможности в то время уже позволяли строить потерны под рекой. По мнению Сергея Аркадьевича, подземный ход под Березиной мог быть построен в 20-е и 30-е годы XIX века, когда крепость возводилась бурными темпами.

Что же представляют собой подземные ходы изнутри? Там довольно просторно, полукруглые, арками, своды потолков смыкаются где-то на уровне трёх-пяти метров. Старинный кирпич отшлифован так, что по гладкости напоминает пластмассовую поверхность. Причем соединительные швы кирпичной кладки почти незаметны (составляют не более двух миллиметров). Тут и вспоминается старая легенда о том, что при строительстве кирпичных стен в старину использовались яичные белки. Конечно, те рецепты утеряны, а стены стоят на удивление крепкие и не тронутые временем. Из нижнего этажа редюита исходящего плацдарма в три разных направления ведут заложенные в более позднее время подземные галереи. Что открывают они, куда ведут? Сегодня никто точно не ответит на этот вопрос. Возможны лишь предположения, подкрепляемые краткими сведениями в архивных документах о существовании таковых. К примеру, о том, что в 1829 году «в крепости дополнительно были построены казарма буквой «П», двухэтажная казарма с пожарной башней, столовая и другие здания. Были прокопаны новые подземные ходы (значит, существовали ходы, построенные ранее),  которые не только соединяли между собой участки цитадели, форты и 26 бастионов, но и шли в трех направлениях на два-три километра (на Минский форштадт – 3 км, на Березинский – 2 км и на Слуцкий – 1,5 км)». Казалось бы,  всего два предложения, но указывают они на целую сеть подземного лабиринта, который, несомненно, существовал и существует на территории крепости. В 2006 году Бобруйская крепость преподнесла нам очередную загадку. При проведении подземных коммуникаций неподалеку от гаражного кооператива в районе улицы Береговой натолкнулись на кирпичную стену, уходящую вниз… Неизвестное, подземное сооружение находится на уровне 6-ти метров от поверхности земли. Его высота – около 3-х метров… Строители не стали разрушать стену, а проложили коммуникации под стеной… Связавшись с главным специалистом института градостроительства по регенерации исторических центров городов и научным руководителем объекта «Бобруйская крепость»  Мироновой Н.А., узнали, что это возможно одна из минных галерей в гласисе, исходящей из редюитов 1-го полигона. По её мнению, Бобруйская крепость преподнесеё ещё много сюрпризов.

О существовании подземных ходов известно из книг, воспоминаний очевидцев. В первый день Великой Отечественной войны кто-то пытался удержать немцев, не дать войти в Бобруйск: «…- Про дела в крепости слышали? Бой там был. Не меньше сотни немцев положили. … Там, недалеко от ворот, что на Минскую улицу выходят, в валу люк есть… Так вот,  немцы на машинах в крепость ехали. Только с люком поравнялись, а оттуда пулемет по ним как даст! Немцы стреляют, а ничего сделать пулемётчикам не могут.  Люк немцы разнесли, но тот же пулемёт, только уже не из люка, а из форта, ка-ак чесанёт! Так всех их и положил… Я там уже все облазил. От люка по подземному ходу прошел в самый форт… Из форта выходит много ходов. Только одному боязно…».

Бобруйчанин Сергей Антонович Смирнов вспоминает, что он не раз двенадцатилетним мальчишкой в послевоенные годы спускался в подземелье крепости. По его воспоминаниям, даже пройдя по подземелью большие расстояния, юные исследователи могли без проблем дышать воздухом, который, наверняка, поступал из каких-то вентиляционных отверстий. Ребят пугали лишь скопища летучих мышей. По рассказам родителей Смирнова С.А., проживавших в годы войны вблизи крепости, известно, что в 1941 году группе военнопленных, воспользовавшихся подземельем, удалось бежать из немецкого концлагеря. Якобы беглецы вышли где-то на другом берегу Березины. О подобном случае рассказал ещё один очевидец Николай Петрович Шункевич, живущий тогда в посёлке Керамичном. Во время пожара в крепости, над горящей казармой образовался огненный крест, на который молились жители окрестной деревни. Ещё один свидетель существования подземных сооружений – Георгий Борисович Печенко. В 1944 году, после освобождения Бобруйска, в десятилетнем возрасте он вместе с товарищами пытался исследовать подземелья вблизи улицы Береговой. Мальчишеское любопытство чуть не обернулось трагедией. Спустившись в подземелье и углубившись в его лабиринты, мальчишки заблудились, 5 дней не могли найти выход. К счастью, потеряв всяческую надежду и силы, они увидели льющийся свет и выкарабкались на поверхность где-то в районе станции Березина, откуда им открылся вид на так называемые в народе белые казармы. По свидетельству старожила, один из подземных ходов, обнаруженных им вместе с товарищем, не имеет ответвлений, а ведет прямо в направлении деревни Титовка, по всей видимости, под рекой. По подсчетам пройденного расстояния Георгий Борисович сделал предположение, что этот ход заканчивается где-то в районе деревни Бабино.

После войны эти ходы были очень популярны среди парней, проходивших срочную службу в крепости.   «… Подвалы знаете, чем хороши? Через них можно выбраться из части, даже не ходя через КПП и не лазая через заборы…  Есть один ход, всё время в самоволку ночами ходим к девушкам или в гости куда-нибудь. …Возле столовой, есть вход. И вот через него можно попасть в подвалы, а из подвалов - на ту сторону. Метров через двести есть выход. Правда, он грязный, узкий, тесный,  но все равно можно пробраться. Его знают все, кто прослужил год, все им пользуются.

     - А начальство? Офицеры? Что, разве не знают?

     - Бог миловал. А то показали бы нам, где раки зимуют.

     - Понятно, - улыбнулась Марина. - Так где, ты говоришь, этот выход?

     - Там высоковольтный столб, на нем еще такая табличка: "Не влезай, убьет!" Так вот шагах в пятнадцати от столба есть дырка, закрытая досками. Вот в эту дырку - шасть, и через нее прямиком, никуда не сворачивая. Только надо брать с собой фонарик.

     - А что, этот ход соединяется с подвалом?

     - Конечно. Но туда лучше не лазить. Там смердит так, что дальше некуда. Да и грязи по колено…»

И, действительно, лаз был обнаружен в небольшом рву, заваленный досками и сухими ветками… Этот эпизод описан в книге В. Доренко «Золото рейха». Полный ли это вымысел автора? Скорее всего, нет. Один из бывших военнослужащих из полка связи В. Дорофеев, служивший в крепости в конце 1980-х гг.  вспоминает: «Про подземелья знали, иногда пробовали по ним ходить, не было толком времени и снаряжения, да и запрет был строжайший… Кислорода чем дальше, тем меньше было, даже зажженная газета тухла и просто тлела…Говорить об этом нельзя – сразу гауптвахта, а там не очень хорошо… Справа от КПП строили гаражи и когда копали котлован, наткнулись на свод, пробили его, а там ход широкий и высокий. Мы еще подумали, что хозяину повезло, отличный подвал…».

Да, действительно, это ходы используются в качестве подвалов, тира для военнослужащих. Один из подземных ходов я лично видела с внешней стороны (верхнюю часть и боковую). Что он собой представлял? Большие камни скреплены раствором белого цвета, в котором застыл ракушник. Его нашёл один из жителей нашего города, когда сооружал себе погреб. Сегодня эта часть подземного хода служит ему ступенькой к его закромам. Поскольку живёт наш бобруйчанин в районе бывшего форта «Фридрих Вильгельм», можно сделать предположение, что этот ход тянулся от форта под рекой Бобруйкой, железной дорогой прямо к цитадели или  Береговому люнету. Доподлинно известно, что в нем было два  выхода, один из которых вел в крепость, тот же форт, за Бобруйкой, другой – под реку Березину. Говорят, что в этом месте река не замерзает, так и проходит полоса поперек реки. Ходы эти далеко не безопасны, в них давно скопился  угрожающий для жизни газ – метан. Достаточно пройти несколько шагов, чтобы успеть задохнуться. Поэтому ходы эти в свое время замуровывались, засыпались битым кирпичом, чтобы слишком любопытные жители не лазили, куда не следует. Хоть крепость и строилась на века, время делает свое дело. Был случай у нас в городе, на улице Пушкина трагически погибло два человека, провалившись у себя в погребе в один из подземных траверсов. По словам старожилов, когда-то на том месте располагалась хлебопекарня, и по подземному ходу в сторону  крепости была проложена узкоколейка. Свежеиспеченный хлеб в вагонетках доставлялся прямо в крепость. Говорят, подземные ходы имели выходы на …старинное Минское кладбище, в сквер у городского театра под камнем. Вполне возможно.

Кроме подземных коммуникаций, известно, что были подземные этажи, как правило, их было столько же, сколько и наземных. То есть, знакомые нам двухэтажные редюиты имели ещё и два этажа под землей. Возможно и это. Вероятно, именно в подземных этажах располагались печи, благодаря которым обогревались здания. Сегодня мы можем наблюдать только дымоходы, из чего можно сделать выводы, что печи в зданиях существовали. Очевидец рассказывал, что в подвал казармы машинами сгружали дрова, где они непрерывно горели. Когда-нибудь, может быть даже в обозримом будущем, нам откроются секреты подземелья.

Загадка №4

Комендантское озеро

Уже не одно поколение бобруйчан в своих рассказах  о крепости как бы невзначай упоминают Комендантское озеро. При этом часто называли его «страшным». Оказывается, Комендантское озеро, а точнее его окрестности, являлись местом казни, приговоренных  к смерти узников цитадели, а позже – солдат-штрафников. Не один десяток людей были казнены на берегу этого озера. Оно видело разного рода казни: и повешение, и расстрелы. В воспоминаниях офицеров царской армии второй половины XIX века говорилось о том,  что на берегу Комендантского озера рос высоченный тополь, на котором вешали осужденных. Говорят, что это дерево существовало в 30-е гг. XX века. Согласно утверждениям местных жителей, тополь, на котором вешали людей, сгорел от удара молнии. Говорили, что перед войной, во время страшной грозы, даже и не заметили, как вспыхнуло сухое уже дерево. Вместе с ним ушло в небытие многое из истории Бобруйской крепости, Комендантского озера, или, по-современному, Затона.

В качестве версии можем предположить, что между военной гауптвахтой на территории крепости и берегом Комендантского озера существовал подземный ход. Это вполне допустимо, потому что между камерой смертников на гауптвахте и крепостным валом расстояние не более 100 метров. И для приведения приговора в исполнение, узника выводили под охраной по подземной галерее к «страшному тополю». Дело в том, что с десяток лет тому назад в крепостном валу, как раз напротив здания бывшей гауптвахты, открылся полуразвалившийся выход из крепости. Говорят, что именно через этот выход в 1905 году убежали приговоренные к смерти узники дисциплинарного батальона.

Загадка №5

Сокровища наполеоновской армии.

Старая цитадель, как оказалось, до сей поры тщательно хранила свою главную тайну. Но тщания и терпения хватило лишь на два века. А позже выяснилось, что древняя защитница города, как и любая особь женского пола, тайны хранить не умеет.

Того, кому она вышептала на ушко свой секрет, зовут Иосиф Динабургский. С крепостью он дружит уже давно: время от времени устраивает  экспедиции по её территории в поисках чего-нибудь интересного, закопанного в земле. Однажды он заметил, что что-то сверкнуло в луче солнца, заглянувшего в неглубокую промоину, которую проделали внешние воды в крепостном валу. Присмотревшись повнимательнее, он обомлел. Из земляной толщи вала сыпались на дно промоины, монеты, ужами выползали жемчужные бусы, сверкали гранями драгоценных камней ювелирные украшения. При изучении специалистами, находка датирована XV –концом XVIII века. Версий происхождения клада пока несколько, но наиболее вероятной выглядит следующая: поскольку ряд изделий изготовлен московскими ювелирами (об этом говорят клейма мастеров), то можно предположить, что и остальные ценности копились первоначально там же. При сопоставлении с временными рамками напрашивается вывод: наиболее подходящим событием, которое бы способствовало внезапному перемещению ценностей из российской столицы в наш край, является Отечественная война 1812 года. Не исключено, что данная находка – лишь малая толика того, что скрыто в земле у подножия краснобоких бастионов. На вопрос: «Не может ли так быть, что в крепости будет найден знаменитый клад Наполеона?», историк, улыбнувшись, ответил: «А что вы думаете? Очень может быть».

Не раз доводилось слышать о том, что в подземных ходах бобруйской крепости находятся неисчислимые сокровища наполеоновской армии, которая штурмовала, но так и не смогла взять цитадель. Оно и понятно, - чем больше в легенде вымысла, тем больше у нее приверженцев, и от этого она звучит еще более правдоподобно. Доводилось слышать, что подземные ходы шли на несколько километров за крепостные валы, и оттуда во время боевых сражений выскакивали мужественные защитники и наносили ощутимый урон врагам. Одно мы можем утверждать точно - на территории крепости все строения были соединены между собой подземными ходами. Планировалось это на случай обстрела.

Говорят, где-то под Березиной утонула карета Бонапарта с золотом. Дело в том, что когда армия Наполеона отступала из Москвы, она шла не через Бобруйск, а через Борисов. Именно под Борисовом проходили бои, а этот город, как известно, стоит тоже на Березине. Поэтому, если эта легенда имеет под собой основу, то сокровища Наполеона следует искать там.

Загадка № 6

Золото Рейха

«…Шел четвертый год войны. Немцы отступали на запад. В бобруйском лагере смерти № 131 об этом знали, но мало кто из узников этого ада надеялся остаться в живых. Ведь каждый день гремели автоматные очереди и расстрелянных людей сотнями закапывали в огромные рвы. Туда же сбрасывали больных, ослабевших от голода. И засыпанные землей, люди еще продолжали жить. Казалось, земля дышит, и откуда-то из ее черных недр раздаются сдавленные голоса, тихие стоны, зовущие на помощь. А в лагере № 131 продолжалась жизнь, если, конечно, все то, что там происходило, можно назвать жизнью. Однако подавляющее большинство узников было сковано смертельным страхом. Каждый понимал: выхода отсюда нет, вернее, есть один-единственный - туда, в глубокий, мрачный, темный ров…

Сержанта-артиллериста Савелия Сироткина взяли в плен месяц назад, контуженного. Рядом с Савелием на нарах лежал Арсений Владомирский, пехотинец, попавший в окружение три недели назад. За эти три недели, проведенные в лагере, и Савелий Сироткин, и его сосед по нарам Арсений Владомирский из когда-то крепких парней превратились в настоящие скелеты, обтянутые кожей.

Среди военнопленных бобруйского концлагеря оказался и школьный учитель, которого схватили прямо на улице Бобруйска. Он находился здесь всего несколько дней. Но и Савелий, и Арсений как-то успели сблизиться с этим разговорчивым, еще не сломленным окончательно немолодым мужчиной.

 «…-Я своих учеников перед самой войной сюда на экскурсию водил, крепость показывал, рассказывал им, - заговорил из темноты школьный учитель.

- Василий Петрович, а что здесь раньше было, расскажите, - попросил Арсений.

- Здесь, милый юноша, замок раньше был. А потом крепость построили.

- А давно?

- В самом начале девятнадцатого века, во время войны с Наполеоном. Французы даже не пытались ее взять. Так всю войну российский гарнизон тут и пробыл, вылазки делали. Воевали.

- Что, сто лет назад?

- Да чуть больше, в 1836 году крепость уже совсем закончили.

- А откуда вы это знаете?

- В книгах писали, да и в архиве бумаги видел, в учебниках читал. Эта крепость строилась в два этапа. И первый этап был закончен незадолго до восемьсот двенадцатого года, как раз когда началась Отечественная война.

- Это что, та, которая с французами? - спросил Савелий не без тайного щегольства своей эрудицией.

- Да, правильно, именно та, именно с самим Бонапартом Наполеоном. Так вот те, кто строил эту крепость, хотели создать неприступный форпост, такой, чтобы можно было долго защищаться. Со всей России специалисты работали. А строили по проекту управляющего инженерной экспедицией военного министерства генерала Оппермана. Крепость возводили  тысячи солдат и крепостные крестьяне из Могилевской, Минской и Черниговской губерний. От каждой губернии требовали пятьсот телег и строительные материалы. Камень привозили из Карелии, с Кавказа, с Украины, с Урала. Был тут каменный иезуитский костел, так его переделали в арсенал и построили еще новые казармы, склад, госпиталь. Если быть еще точнее, до начала войны построили пять основных бастионов и часть внутренних сооружений. Насыпали вал, выкопали глубокие рвы…».

 «…Есть на земле места, при одном упоминании о которых охватывает леденящий ужас. Именно таким был бобруйский лагерь смерти под № 131. Он был создан немцами летом 1941 года в оккупированном Бобруйске на территории старинной крепости, красные стены и бастионы которой, стоят и по сей день. Когда смотришь на эту крепость, кажется, что ее камни так сильно пропитались человеческой кровью и человеческими слезами, что над их цветом не властны ни дожди, ни снега.

Уже в конце 1941 года здесь содержалось примерно шестьдесят тысяч узников, двадцать тысяч из которых немцы держали под открытым небом. Повсюду была натянута колючая проволока, расставлены вышки с пулеметами и прожекторами. Из-за голода, холода и антисанитарных условий в лагере вспыхнула эпидемия сыпного тифа. Естественно, немцы не стали лечить больных, а наоборот, помещали их вместе со здоровыми. Ведь на то он и был лагерь смерти.

В октябре и ноябре сорок первого дьявольская фабрика производила более шестисот мертвецов в сутки, а зимой этот "показатель" дошел до тысячи. Тяжелобольных фашисты закапывали вместе с мертвыми в огромные рвы. Седьмого ноября 1941 года, когда в Москве на Красной площади состоялся знаменитый парад, по приказу представителя верховного командования германской армии был подожжен один из бараков.

Таким способом эсэсовцы решили отметить советский праздник. Заключенных, которые выбегали из подожженного здания, расстреливали из расставленных вокруг пулеметов. В этот день немцам удалось добиться рекордного результата - четыре тысячи трупов. А в декабре 1941 года под видом отправки в Минск более трех тысяч голодных, полураздетых и изможденных пленных погрузили в товарные вагоны и на открытые платформы. Все эти люди по дороге замерзли и погибли. До июня 1942 года душегубы из старой крепости уничтожили почти сорок тысяч человек. А к январю 1944 немцы окончательно расправились с военнопленными. Этот лагерь все время пополнялся гражданскими заключенными, которых ожидала та же участь, что красноармейцев и командиров. Людей хватали на улицах Бобруйска и других городов и деревень Белоруссии, а затем привозили сюда на погибель. Когда Красная Армия  освободила Бобруйск, в лагере осталось в живых только пять тысяч человек...».

Перед самым освобождением города Бобруйска фашистами предпринималась следующая операция…

«…Гауптштурмфюрер СС Вильгельм Моргенштерн, молодой подтянутый мужчина, был вызван на личную аудиенцию к министру внутренних дел Германии Генриху Гиммлеру. Всемогущий рейхсфюрер принял молодого офицера СС в своей личной резиденции. Гиммлер сидел за письменным столом под огромным портретом фюрера, сосредоточенно поблескивая стеклами очков. Вильгельм Моргенштерн поприветствовал своего шефа. Тот небрежно махнул рукой в ответ, но сесть не предложил. Весь разговор занял считанные минуты.

Гиммлер говорил отрывисто, отчеканивая каждую фразу. Он наверняка знал, что Вильгельм запомнит все до последнего слова, вплоть до интонации.

- Дело, которое я хочу поручить вам, очень и очень сложное, - начал второй человек в рейхе.

- Слушаю вас, рейхсфюрер, - чуть запинаясь, произнес Моргенштерн.

- Вам придется вылететь в район боевых действий, на Восточный фронт. Вы можете взять еще несколько помощников. Получите все необходимые документы и незамедлительно летите на Восточный фронт, в Бобруйск. Вы должны будете получить груз, принять его, проверить все бумаги, а затем доставить этот груз сюда.

- Что это будет за груз, рейхсфюрер? - осмелился спросить Моргенштерн.

- Это очень важный груз. Вы знаете, что наши дела на фронте идут не лучшим образом. Для того чтобы продолжать войну и закончить ее победоносно, рейху нужно золото. Это золото собрали, и вы должны будете переправить его сюда. Здесь мы его сможем использовать по назначению.

- Все будет сделано, рейхсфюрер! - отрапортовал Вильгельм.

- Вот и хорошо. Документы получите в моей канцелярии. Людей не жалейте, золото для нас сейчас - самое главное».

«…Приходилось спешить. Фронт приближался к Бобруйску, русские непрерывно атаковали. Документ, который получил Вильгельм Моргенштерн в канцелярии Гиммлера, производил впечатление, ведь на нем красовалась подпись самого рейхсфюрера. Текст этой бумаги был коротким: предъявителю сего предписывалось оказывать всяческое содействие, груз освобождался от любого досмотра, в случае необходимости следовало незамедлительно выделять любой транспорт.

И вот короткой ночью начала июня чуть западнее Бобруйска приземлился военный самолет. Из него вышли гауптштурмфюрер СС Вильгельм Моргенштерн и еще четверо эсэсовцев, которых он взял себе в помощь. Даже они пока точно не знали, что будет находиться в ящиках…». Чтобы выполнить секретное задание, гауптштурмфюреру  СС Вильгельму Моргенштерну пришлось  обратиться к коменданту города. «…Фронт с каждым часом приближается, а работы невпроворот. Надо успеть эвакуировать в безопасное место архивы, уничтожить заводы, взорвать электростанцию, все мосты, заминировать административные здания и только после этого покинуть город. Хорошо, что хоть крепость с концентрационным лагерем № 131 не числилась за ним, а находилась в ведении СС. Значит, не ему, а эсэсовцам предстоит заметать следы, то есть уничтожить оставшихся военнопленных. Об этом комендант знал. Ведь несколько дней назад он получил приказ выделить свободный транспорт и, если понадобится, солдат.

- Так что вам требуется, гауптштурмфюрер? - спросил хозяин кабинета.

- Мне будут нужны люди, грузовик и самолет. Всем этим вы меня обеспечите.

- Будет исполнено. Но вы же сами видите, что творится. Русские наступают. Я, конечно, уверен, что мы сможем отстоять город, силы сюда стянуты немалые, но тем не менее...

- Меня это не интересует, полковник, - отрезал Моргенштерн. - Удержите ли вы город или нет - ваши проблемы. Я должен выполнить задание, и на это мне отведено три дня.

- Три дня город будет нашим? - напрямую спросил эсэсовец у немолодого полковника. Тот поморщился, словно от зубной боли.

- Думаю, что три дня у нас есть.

- Тогда все хорошо…»

«…Подручные Моргенштерна удалились в подвалы крепости, которые тщательно охранялись эсэсовцами и куда даже сам Фридрих Зоммерфельд не имел доступа. В этих помещениях, бывших раньше пороховыми складами, сейчас хозяйничало особое подразделение, и никто, кроме начальника лагеря, не знал, что там хранится. Слухи ходили разные, и, возможно, если бы кто-нибудь из офицеров СС попал в самый дальний подвал за тяжелой железной дверью, то даже ему стало бы немного не по себе.

Уже три года специальная служба занималась делом государственной важности. Со всех концентрационных лагерей, находящихся на оккупированной территории, сюда, в Бобруйскую крепость свозилось золото, изъятое эсэсовцами у заключенных. Это были золотые цепочки, кольца, сережки, браслеты, крестики. Но, конечно же, больше всего сюда поступало зубных протезов и коронок. Здесь все это золото плавилось в тиглях и превращалось в сверкающие слитки, на каждом из которых красовался имперский орел со свастикой в лапах. Очень узкий круг людей достоверно знал об этом источнике дохода "третьего рейха", несколько высших государственных чиновников знали точные цифры, и только два человека владели полной информацией. Ими были рейхсфюрер Гиммлер и рейхсляйтер Борман.

Итак, все должно было быть закончено завтра. Золото взвесят, промаркируют и аккуратно упакуют в цинковые ящики со специальными замками, а затем эти ящики спрячут в деревянные, крашенные в зеленый цвет. На каждом ящике будет поставлено несколько пломб. Вместе с ящиками гауптштурмфюреру СС Вильгельму Моргенштерну будет передано два комплекта документации: настоящий и фальшивый для сопровождения.

Посланец Гиммлера посмотрел, как движется дело, и остался доволен. Всех людей, занимавшихся переплавкой, он приказал начальнику лагеря уничтожить. Это было распоряжение рейхсфюрера, естественно, устное. Теперь оставалось только ждать. Самолет, на котором Вильгельм Моргенштерн прилетел из Берлина, тщательно готовили к обратному рейсу. Его должны были сопровождать два истребителя: как-никак на борту сто восемьдесят три килограмма золота в аккуратных слитках, каждый из которых был завернут в специальную пергаментную бумагу…».

 «…С утра Моргенштерна поджидала неприятная неожиданность. Гроза началась на рассвете. Хотя все в принципе было готово к отправке из Бобруйска, вылет задерживался. Дождь лил до самого вечера. Вильгельм то и дело выходил во двор, пытаясь рассмотреть на небе хоть маленький просвет. Но тучи шли плотной стеной, извергая из себя потоки воды, которые, казалось, затопили город. Посланец Гиммлера дважды собственноручно проверил пломбы, проштудировал документы, выданные ему специальным подразделением концентрационного лагеря. Уже часов в семь вечера начальник лагеря доложил ему, что люди, занимавшиеся переплавкой золота, уничтожены. Теперь только они двое знали о содержимом ящиков. Трижды Моргенштерн связывался с аэродромом, и трижды ему давали неутешительные ответы: взлетная полоса раскисла, вокруг бушует гроза. Впрочем, подтверждение этой метеосводки можно было видеть воочию.

"Вот невезение! - думал Моргенштерн. - Уже давным-давно я мог бы быть в Берлине, сдать груз и получить несколько дней отпуска. Но, видно, не судьба". Он понимал: обязательно должен быть просвет хоть на час. И тогда самолеты смогут взлететь. «Черт, только бы вырваться отсюда, не дожидаясь генерала Рокоссовского...»

Испугавшись того, что он не сможет выполнить задание, Моргенштерн уже начал подумывать, не отправиться ли поездом. Но его предупредили, что на железных дорогах хозяйничают партизаны, что поезда один за другим идут под откос, там, за линией фронта, в тылу, творится что-то невообразимое. Так что отправляться поездом - верная гибель. Но Моргенштерн не мог и предположить, что это ожидание будет длиться почти вечно, во всяком случае, для него...».

Фашисты оказались в Бобруйском «котле». Золото вывезти  он так и не смог. И тогда он со своим приятелем, тоже офицером СС, который работал в концлагере, спрятали это золото.

Золото так и не было вывезено  в Германию. И об этом знал единственный человек. О золоте, замурованном в стене, было известно   школьному учителю, заключенному концлагеря № 131 Василию Петровичу Домейко.

«…Выстрел  эсэсовского офицера прямо в затылок Василию Петровичу оказался не смертельным. А расстреляли трех заключенных сразу после того, как они снесли ящики в казематы под восточный бастион и замуровали их в стене. Всех троих вывели на поверхность, и каждому Фридрих Зоммерфельд пустил пулю в затылок из своего "вальтера". Двое были убиты, а вот учитель выжил. Правда, может, было бы лучше, если бы он погиб. Тяжелая рана в голову  повредила его рассудок. Василия Петровича пробовали лечить, но все оказалось бесполезным.

И, вернувшись из госпиталя, бывший школьный учитель стал городским сумасшедшим. Он ходил по улицам Бобруйска с лопатой в руках и всем рассказывал о каких-то несметных сокровищах, якобы спрятанных в Бобруйской крепости. Он даже пытался производить раскопки. Но его, как это водится, никто не слушал и, естественно, никто ему не верил. Мало ли что болтает несчастный инвалид, который даже свое имя забывает.

Так и жил еще лет двадцать после войны городской сумасшедший, бывший школьный учитель Василий Петрович Домейко. Может быть, он дожил бы до наших дней, если бы однажды, ранней весной, не отправился по льду на другую сторону Березины. Его разбухшее тело нашли только после того, как на Березине сошел лед. Никого из родных у Василия Петровича не осталось, так что некому было даже оплакать бывшего узника фашистского лагеря смерти…».

Выше описанное - отрывки из книги В.Доренко «Золото Рейха». А дальше начинаются захватывающие приключения и поиски в бобруйской крепости золота. Бывший эсесовец  Моргенштерн,  получивший пожизненное заключение, как он уверял, за чужие грехи и обреченный провести остаток своих дней в достаточно комфортабельной австрийской тюрьме, рассказал молодому человеку – русскому, Феликсу Колчанову невероятную историю. Мало того, он дал подробный план,  как найти золото. 183 килограмма золота в слитках. По словам бывшего нациста,  золото было спрятано в подземных казематах под восточным бастионом.

И вот главный герой книги, Феликс Колчанов вместе со своей девушкой отправляется в Бобруйск.  Даже если клад пролежал пятьдесят лет, и никто до него не добрался, медлить не следовало. Чем больше времени проходит, тем больше шансов, что кто-нибудь другой сумеет завладеть им.

 «…После всех приключений, которые выпали на долю Феликса и Марины во время путешествия по дорогам Австрии, Словакии и Польши, белорусский Бобруйск поразил их удивительной провинциальной тишиной. Здесь, казалось, жизнь остановилась, никто никуда не спешит и никому ничего не нужно. В гостинице, где Колчанов и Марина сняли самый лучший номер, двухместный люкс, как и положено летом, не было горячей воды. (Прим. автора:  Не иначе – это была гостиница «Бобруйск»). 

…Три дня, проведенные путешественниками в Бобруйске, дали Феликсу очень многое. Он несколько раз побывал на территории крепости, где сейчас находилась танковая воинская часть. То, что он увидел, его глубоко поразило. На территории части в соответствии с международными договорами уничтожалась бронетехника. Там стояло множество разрезанных, искореженных танков без башен и без гусениц. А те, у которых имелись башни, военные умельцы-добровольцы в погонах довели до такой кондиции, что пользоваться всей этой техникой не было никакой возможности.

Естественно, проникал Феликс на территорию Бобруйской крепости, принадлежавшей военной части, нелегальным путем. Он познакомился с одним отставным капитаном по фамилии Сапунов, представившись ему ученым-археологом, выходцем из России, сейчас живущим в Австрии. Своего нового приятеля Феликс пригласил в ресторан. Щедрый стол и спиртное тронули офицерское сердце. Разомлевший капитан обнимал за плечо Феликса и, заглядывая ему в глаза своими заплывшими жиром глазенками, то и дело повторял:

- Ноу проблем, гутен морген! Все, что хочешь!

- Знаешь, капитан, меня интересует сама крепость. Моя страсть - архитектура. Я изучаю всевозможные ходы, подземные коммуникации, ну и все такое прочее. Пишу книгу о крепостях, построенных на территории Европы.

- Если хочешь, я принесу тебе планы Бобруйской крепости, они есть в нашем инженерном отделе. Там же указана вся сантехника, проводка, короче, все, что тебя интересует. Обойдется тебе это... сам понимаешь, документы секретные, но секреты прошлого века.

- Нет, меня интересуют подвалы.

- Там и подвалы, - пробормотал капитан Сапунов.

- Вот они меня и интересуют. Я, в общем-то, хотел бы их осмотреть.

- Как это осмотреть? - спросил захмелевший офицер.

- Как все смотрят. Пройтись по ним, сделать замеры, нанести на карту. Все, как у нас, археологов, положено, чтобы у меня были точные чертежи.

- А зачем мерить? Давай две сотни баксов, и завтра все планы коммуникаций будут у тебя.

…. И действительно, капитан Сапунов не обманул. На следующий день он пришел к Феликсу часов в одиннадцать утра и принёс то, что обещал.

Феликс развернул планы. Действительно, на них были обозначены те подвалы, о которых рассказывал гауптштурмфюрер СС Вильгельм Моргенштерн.

- Послушай, капитан, а тебе приходилось бывать в этих самых подвалах? - спросил Колчанов.

- А что там делать?

- Интересно же и просто посмотреть.

- Да ничего там нет. Битый кирпич и всякая ерунда - железо, поломанные моторы и ящики. В общем, самый настоящий хлам. А еще могу тебе сказать по секрету: половина этих подвалов затоплена - не пройти.

- А вот в этой башне? - Феликс указал пальцем на башню у восточного бастиона.

- Башня? Эта, что ли? - засуетился Сапунов.

- Здесь тоже затоплено?

- Нет, тут, видимо, повыше будет. Здесь сухо, но, по-моему, туда не пробиться. Там часть стен рухнула и проходов почти не осталось. Планы-то сразу после войны снимали.

- Капитан, мы сможем туда попасть?

- Конечно, сможем! Я же тебе говорил вчера: плати полковнику и делай в крепости все, что хочешь.  

И вот, наконец, они в крепости. «… Мужчины уперлись ногами в маленькие ступеньки, навалились грудью и плечами на дверь, и та сантиметр за сантиметром начала отходить в сторону. За ней уходили в темноту широкие каменные ступени…. Все трое стали медленно спускаться вниз, погружаясь в зловонную тьму, спустились ступеней на пятнадцать вниз и остановились на маленькой площадке. …Щелкнул выключатель. Тусклые лампочки в проволочных колпаках выхватили из темноты тоннель со сводчатым потолком.

- Это верхний ярус, - пояснил капитан.

- Что значит "верхний ярус"? - спросил Колчанов.

- Да там еще внизу неизвестно сколько этажей этих подземных ходов.

- Это понятно. Оно всегда так, - невразумительно пробормотал Феликс и принялся рассматривать план. - Ага, так это значит, мы находимся сейчас под стеной?

- Ну да, под стеной, - подтвердил капитан. - А там дальше будет поворот.

- Тогда пойдем, - предложил Феликс и, держа в одной руке карту, а в другой фонарь, двинулся по гулкому тоннелю.

Наконец исследователи дошли до поворота. Лестница вновь вела вниз. Когда все трое спустились, перед ними на маленькой площадке появились еще ступеньки. Теперь они круто поднимались вверх.

- Знаешь, Феликс, я вообще-то дальше никогда не забирался и, честно говоря, понятия не имею, что там, - признался Сапунов.

Феликс посмотрел на карту. Ему надо было именно туда, под восточный бастион.

- Пошли, живы будем - не помрем, - подбодрил он капитана.

Тому ничего не оставалось делать, как двинуться вперед. Феликс понимал, что до заветного места еще шагов двадцать - двадцать пять. Он отсчитывал каждый свой шаг, чувствуя, что приближается к заветной цели. Луч фонарика светил то вправо, то влево, то на потолок. В разные стороны от тоннеля отходили маленькие и большие подвалы.

- А почему их не используют? - спросил Феликс у Сапунова.

- Что не используют?

- Да все эти помещения.

- Легко сказать! А как ты сюда будешь поднимать или выносить отсюда что-нибудь?

- Не знаю, - пожал плечами Феликс, - можно было бы сделать выходы.

- Да выходов здесь полно. Есть заваленные, а есть и такие, которые можно использовать. Правда, они все ведут не в крепость, а из нее, выходят метрах в ста от стен.

- Серьезно?! - не веря своим ушам, воскликнул Феликс.

- Вполне. Но туда все боятся нос сунуть. Хоть после войны саперы и полазали по этим ходам, все равно страшно. Может, где мины остались или еще какая-нибудь дрянь.

В это время луч фонарика высветил торчащую из стены ржавую балку. Феликс остановился и понял, что золото здесь.

- Что-то душно тут, - пробормотал он и оперся рукой о стену, в которую когда-то замуровали ящики с вожделенным содержимым. Его сердце билось ровно, словно бы ничего и не произошло, словно он не в зловещем подземелье, а в лесу, среди стволов деревьев, над которыми проплывают легкие облака. "Здесь, здесь. Наверное, здесь!" - Феликс принялся постукивать по стене, двигаясь вдоль нее.

- Да не стучи ты! На нервы действует! - раздраженно бросил Сапунов.

В одном месте звук выдал пустоту. Феликс запомнил, сколько сюда шагов от угла.

"Значит, здесь лежат ящики, - сказал он самому себе, - если, конечно, они лежат".

Он все еще до конца не верил в то, что действительно в этом подвале, в стене, за слоем  кирпича хранится легендарный золотой запас нацистской партии.  На одном из кирпичей на уровне груди был условный знак: три глубокие зазубрины. Колчанов вытащил тяжелый нож и стал постукивать рукояткой по кирпичам. Было четко слышно: там пустота. Феликса била мелкая дрожь. Он знал самое главное: ящики там, и они не тронуты.

"Скорее всего все так и было, как рассказывал Моргенштерн, - думал искатель сокровищ. - Здесь работали заключенные, а затем их вывели, наверное, по этому же гулкому тоннелю, по этим крутым ступеням и расстреляли уже наверху. Но как же сюда забраться, чтобы вытащить ящики?"

Феликс свернул в один из тоннелей, настолько узкий, что пришлось даже пригнуться, и прошел по нему метров пятьдесят. Тоннель привел в довольно большой полуобвалившийся подвал. Феликс осматривал одну стену за другой, пробираясь по грудам кирпича, проваливаясь в воду, которой в этом большом подвале было предостаточно. Кое-где вода ручейками текла по стенам, сочилась сквозь кирпичную кладку.

Наконец он увидел пролом и, немного помедлив, двинулся в него. Но этот ход уткнулся в стену. Пришлось возвращаться. Еще два тоннеля тоже кончались тупиками, а третий был просто завален.

Вокруг были груды битого красного кирпича, какие-то странные ржавые куски металла, обломки каких-то бревен, балок. За долгие годы здесь образовалась большая подземная помойка, поэтому приходилось смотреть под ноги, чтобы не зацепиться за какую-нибудь железяку и не свалиться в вонючую лужу.

Так они и пробирались, петляя, переходя из одного тоннеля в другой, поднимаясь и опускаясь по скользким широким ступенькам, выщербленным временем и людьми. Наконец они добрались до большого тоннеля, который проходил под стеной…».

Закончив осмотр, они решили ночью предпринять шаг по поиску выхода из крепости. Все оказалось очень просто, из  разговора с солдатом, выяснилось, что где-то возле столовой есть ход в подвалы, который ведет за территорию части, а возле высоковольтного столба  есть лаз, через который солдаты выбираются наружу и идут в самоволку. И, действительно, в пятнадцати – двадцати шагах от столба они обнаружили лаз, который находился в небольшом рву возле какой-то норы, заваленной досками и сухими ветками.

 «…Несколько мгновений Феликс раздумывал, затем вытащил фонарик, закинул сумку на плечо и полез в дыру. Поначалу ход был узкий, так что приходилось двигаться почти на четвереньках. Затем он расширился, и Феликс увидел в луче света каменную кладку. Здесь уже можно было встать в полный рост. Колчанов шел и считал шаги. Под ногами булькала зловонная жижа, нестерпимо воняло плесенью и какой-то падалью. Шагов через полтораста показалось ответвление, отходившее вправо и влево. Феликс догадался, что, скорее всего эти ходы соединены с системой казематов. Ведь похожие он видел, когда лазил под крепостью с отставным капитаном.

Колчанов вытащил план и принялся рассматривать. Наконец-то он смог разобраться и понял, где находится. "Ну что ж, придется вернуться сюда ночью. Попробую извлечь ящики и погрузить их в машину. А дальше как получится", - подумал он.

Феликс еще и сам толком не знал, что предпримет, но он твердо решил во что бы то ни стало добраться до того места, где спрятаны ящики. Эта затея была хоть и сложна, но вполне ему по силам. Он потратил больше часа на то, чтобы разобрать в одном месте завал, но, в конце концов, смог выйти к главному тоннелю. В результате этих странствований австрийский подданный напоминал не трубочиста и не шахтера, а самого черта.

В тоннеле Феликс ориентировался уже достаточно хорошо, и минуты через четыре он был у того места, где, по словам Вильгельма Моргенштерна, находились ящики. Сердце бешено колотилось. Казалось, что оно вот-вот выскочит из груди. Огромным усилием воли Колчанов приказал себе успокоиться.

В подземелье царила гулкая тишина.

- Интересно, что там? - спросил себя Феликс и сам же ответил: - Там золото. Если, конечно, все это не бредни выжившего из ума старика. Он повернул в руке тяжелый лом, положил фонарь так, чтобы свет падал на стену, и нанес первый удар. Лом зазвенел о каленый красный кирпич, но тот не поддался. Феликс продолжал методично стучать по стене. Наконец кирпич поддался, образовав небольшую дыру. Еще удар, еще, еще... Вскоре дыра стала такой, что туда можно было просунуть голову, что и сделал кладоискатель, светя перед собой фонариком. В небольшом пространстве под толстым слоем пыли и битого кирпича виднелись четыре ящика. Как ни странно, при виде их Феликс не ощутил никакого волнения. Он был спокоен, уверен, каждое его движение было точным, словно еще много лет назад в его трудовой книжке кадровик записал: "искатель сокровищ".

- Так, так, так, - только и сказал обладатель столь редкой профессии и, потянувшись, достал верхний ящик. Он оказался весьма тяжелым.

- Неужели и в самом деле золото? - все еще не веря и готовя себя к разочарованию, пробормотал Феликс.

А затем своим ножом с крепким лезвием он принялся срывать крышку. Она поддалась на удивление легко, а может, просто усилие было слишком велико, и Феликс даже не почувствовал, как взвизгнули медные гвозди, выходящие из своих отверстий. Колчанов посветил фонариком. Внутри деревянного ящика был еще один, цинковый.

"Как гробы", - мелькнула невеселая мысль. Цинковый ящик был запечатан тремя пломбами. Феликс перерубил их ножом и приподнял крышку цинкового ящика.

  - Да, золото, - абсолютно спокойно сказал он, вынув тяжелый, тускло поблескивающий слиток.

"Ну вот, господин Колчанов, ты богат, - усмехнулся про себя Феликс. - Может быть, богаче всех в мире. Интересно, сколько все это может стоить?" Но тут же он отбросил эту мысль, понимая, что подсчетами можно будет заняться потом. Сейчас все это надо извлечь на поверхность, погрузить в машину и уносить ноги из Бобруйска.

- Да, да, скорее, скорее! - прошептал Феликс, вытаскивая один за другим ящики через пролом в кирпичной стене.

"Интересно, почему саперы, которые, скорее всего, после войны рыскали здесь, не обнаружили эти чертовы ящики? - подумал он. - Да за эти деньги можно было здесь новый город построить. Скорее всего, никому не было до этого дела. Да, наверное, и в голову никому не приходило то, что здесь может храниться золото".

Рукояткой ножа Феликс забил гвозди на деревянной крышке, а затем осмотрелся по сторонам. В казематах царила тишина. Вдруг показались какие-то странные огоньки.

- Что это? - пробормотал он, покрываясь ледяным потом, но тут же усмехнулся: - А, это же дети подземелья, серые крысы! Ну что ж, вы хорошо охраняли сокровище, спасибо вам.

Феликс принялся выбираться наружу. Это оказалось гораздо сложнее, чем попасть сюда: все-таки ящики весили почти по пятьдесят килограммов каждый. Управившись с первым ящиком, Феликс понял, что дьявольски устал. Все мышцы ныли, а еще надо было трижды войти в казематы и трижды выбраться наружу, да не налегке, а с тяжелой ношей.

Когда он, наконец, выволок все четыре ящика, уже светало. Небо затянули низкие красноватые облака. Через них пробивались лучи восходящего солнца.

Феликс понял, что надо поторапливаться. Он взял в руки по ящику, пошатываясь, двинулся к машине…».  

Когда они приехали в Австрию, чтобы вытянуть старика, бывшего эсесовца,  из тюрьмы, оказалось, он уже месяц как умер…

А все-таки, интересно, было ли золото рейха в Бобруйской крепости или нет? Да, Виктор Доренко написал захватывающий боевик, замешанный на истории крепости. Надо отдать должное автору, историю нашего города он знает хорошо. А может, и правда, что-то было?