УК "ЦБС г. Бобруйска"
Коменданты Бобруйской крепости
5 июля 1812 г. вышло Высочайше утвержденное положение для крепостей в соответствии, с которым крепости могли находиться в трёх положениях: мирном, военном и в осаде. В каждой крепости учреждался постоянный крепостной штаб, возглавляемый комендантом. В крепостях первых двух классов в состав штаба входили также плац-майор, плац-адъютант и майор от ворот.
Управление крепостью осуществлялось комендантом крепости, которому подчинялись все управления и войсковые части, входившие в состав крепостного гарнизона. Коменданты крепостей состояли в ведении Военного министерства и подчинялись главным начальникам военных округов. С объявлением военного положения коменданты крепостей подчинялись главнокомандующему или командующему армией. Должность коменданта крепости была почётной, а иногда и пожизненной, на неё обычно назначались заслуженные офицеры.
Если вы мало интересовались исторической литературой и почти ничего не знаете о крепостях, то представить себе типичный образ коменданта можете, вспомнив из школьной программы повесть А.С. Пушкина «Капитанская дочка»: «Иван Кузьмич, вышедший в офицеры из солдатских детей, был человек необразованный и простой, но самый честный и добрый… Комендант по собственной охоте учил иногда своих солдат; но ещё не мог добиться, чтобы все они знали, которая сторона правая, которая левая…».
В Российской империи в то время существовала солдатская песня о крепостной жизни:
Мы в фортеции живём,
Хлеб едим и воду пьём;
А как лютые враги
Придут к нам на пироги,
Зададим гостям пирушку:
Зарядим картечью пушку.
(Солдатская песня)
В начале XIX века на месте старого Бобруйска была построена мощная цитадель - Бобруйская крепость, первоклассная, аналогов, которой не имелась во всей Европе. Начиная с 1810 и по 1917 гг. она находилась в ведении комендантов. Из 14 комендантов крепости 5 были подданными Российской империи немецкого происхождения.
Работы по усовершенствованию крепости продолжались до 1860-х гг. Особое внимание уделял ей император Николай I, который неоднократно бывал здесь. Он стремился сохранить за Бобруйской крепостью статус первой в Европе, отчасти для того, чтобы превратить её в неприступную тюрьму. Работами по модернизации руководил инженер генерал-майор К. Берг. Одновременно он являлся и комендантом крепости.
Карл Карлович Берг (ок. 1773-1832)
Карл Берг (Berg), инженер-полковник, согласно его формулярному списку за 1819 год, происходил из семьи вольноопределяющегося колонного ланцмана, ориентировочная дата рождения 1773 год (на 1819 год ему, согласно записи в формулярном списке, было 46 лет). 11 октября 1790 года он был определен прапорщиком в свиту Его Величества по квартирмейстерской части, в 1794 году - в поручики, в 1797 году был определен в Киевский кирасирский полк, в этом же году был произведен в капитаны, а в 1800 году - в майоры. В 1805 году Карл Карлович Берг был переведен во 2-й пионерный полк и назначен комендантом Бобруйской крепости и оставался им до 1830 года, о чем свидетельствует его рапорт директору инженерного департамента военного министерства инженер-генералу Опперману 2 января 1830 года.
Из формулярного списка К. Берга видно, что он участвовал в русско-шведской войне 1789-1790 гг. занимался строительством полевых укреплений, участвовал в строительстве Вильманстрандской крепости, а также был автором военно-типографической карты Российской Финляндии.
20 ноября 1805 года Берг участвовал в сражении под Аустерлицем, 14 декабря 1806 года - под Голомином, 26 и 27 января 1807 года - под Гельдбергом, 2 июня - под Фридлиндом, за отличие в сражении был награжден орденом Св. Анны 2-й степени. Будучи комендантом Бобруйской крепости, занимался формированием и командовал 34-й пехотной запасной дивизией, с 11 июля по 11 ноября 1812 г. находился в блокаде Бобруйской крепости французскими и польскими войсками и за оказанное отличие был награжден орденом Св. Анны 2-й степени. Кроме перечисленных наград Берг был также награжден орденом Св. Георгия 4-й степени за 25-летнюю службу.
О знании Бергом иностранных языков и точных наук в формулярном списке имеется запись: «по-российски, по-немецки, по-шведски читать и писать умеет, арифметики, геометрии знает».
За время существования Бобруйской крепости сменилось немало комендантов. Должность коменданта крепости была почетной, а иногда и пожизненной. На эту должность назначались заслуженные офицеры. Первым комендантом крепости стал инженер-подполковник Карл Карлович Берг (с 1810 по 1830 гг.). При нем осуществлялись строительные работы в крепости. Именно Бергу довелось служить комендантом во время похода Наполеона в Россию, а за оборону крепости комендант был обязан «отвечать жизнею и честию». Среди обязанностей коменданта была и такая: «Знать совершенно всех жителей внутри и около крепости, их состояние, поведение и образ мыслей». Кроме того, позже к заботам коменданта добавились обязанности начальника политической тюрьмы.
О семейном положении К. Берга известно, что он был женат на дочери выборгского купца 1-й гильдии Лунда Минне Яковлевне, имел детей: Карла, Александра, Николая, Елизавету (даты рождения не указаны).
Исходя из этих скупых сведений, перед нами вырисовывается фигура образованного человека, талантливого инженера, мужественного героя Отечественной войны 1812 года, бессменного коменданта в течение двух десятков лет Бобруйской крепости. В его бытность в крепости были отбывали наказание декабристы после подавления восстания на Сенатской площади. На времена комендантства Берга приходится и жесточайшая расправа в 1831 году с попыткой восстания пленных польских солдат и офицеров под руководством Антона Жабы. Недаром в свое время называли Берга «кровавым комендантом».
Карл Берг умер в 1832 году, похоронен в г. Бобруйске на Минском кладбище, сохранилась надгробная плита с надписью: «Карл Карлович Берг-третий, был комендантом Бобруйской крепости от ее основания (1810) до самой смерти (1832)». Здесь же указана и дата его рождения – 1773 год. В 2009 году на могиле установлен новый памятник.
Еккельн (имя и отчество не установлены)
Еккельн (предположительно Лев Филиппович), дежурный штабс-офицер отдельного Оренбургского корпуса в чине майора, генерал-лейтенант, стал комендантом Бобруйской крепости не позже 1835 г., о чем свидетельствует его рапорт в инженерный департамент военного министерства, датированный 28 августа 1835 года. Пробыл в этой должности до 1839 г. (1840), до назначения комендантом крепости генерал-лейтенанта Петра Христиановича Трузсона в 1840 г.
Однако в документах архива имя, отчество, дата рождения другие данные о его жизни не установлены, ввиду отсутствия его формулярного списка.
Петр Христианович Трузсон (1785 —1865)
Инженер-генерал-лейтенант, сын генерал-лейтенанта Христиана Ивановича Трузсона, согласно формулярному списку за 1863 г., ориентировочно родился в 1785 г. (на 1863 ему, согласно записи в формулярном списке, было 79 лет). Воспитывался в частном учебном заведении, знал инженерную науку, французский и немецкий языки. 26 октября 1796 года П. X. Трузсон поступил на службу ефрейт-капралом в лейб-гвардии Конный полк, 10 февраля 1796 г. произведен в подпоручики, 11 января 1798 г. при переходе в армию он был переименован в поручики. С 1799 г. по 1841 г. г. Трузсон находился на службе в инженерном корпусе. 14 февраля 1799 г. он был произведен в штабс-капитаны, 14 ноября этого же года - в капитаны, 7 августа 1805 г. - в майоры, 27 ноября 1809 г. - в подполковники, 10 марта 1812 г. - в полковники. С 1821 года Трузсон служил инженером Отдельного Кавказского корпуса. В 1822 году за отличия в походах против горцев произведён в генерал-майоры и в 1826 году — в генерал-лейтенанты с назначением командиром инженеров 2-й армии, с которой сражался с персами в Азербайджане и Армении. 24 декабря 1829 г. Трузсон был уволен от службы по болезни, однако 18 февраля 1835 г. был вновь определен на службу: сначала комендантом Киева, ас 18 февраля 1835 г. - комендантом крепости Замостье.
27 февраля 1840 г. Трузсон был назначен комендантом Бобруйской крепости и пробыл на этой должности до 1865 г., до самой своей смерти, последовавшей в сентябре 1865 года. За это время он был произведён в генерал-лейтенанты (в 1841 году) и инженер-генералы (в 1863 году). Похоронен в Бобруйске, во всяком случае, место смерти – Бобруйск.
П. X. Трузсон участвовал в русско-австро-французской войне 1805 г. , в русско-шведской войне в 1808 г. и в заграничном походе русской армии в 1813-1815 гг. За участие в этих войнах Трузсон был награжден орденами Св. Владимира 3-й ст. и Св. Анны 2-й ст. с алмазами. Затем сражался с французами в Отечественную войну 1812 года (за отличие произведён в полковники). За участие в русско-иранской войне в 1827 г. Трузсон был награжден орденами Св. Георгия 3-й степени: «За отличную храбрость и распорядительность, оказанные при осаде и взятии крепости Эривани 1 октября 1827 года» и Св. Анны 1-й степени. А за год до этого был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. 1 января 1828 года он был пожалован золотой шпагой с алмазами с подписью «За храбрость» и за участие в русско-турецкой войне в 1828-1829 гг. орденом Св. Владимира 2-й степени.
П. X. Трузсон был женат на дочери обер-гоф адвоката Курляндской губернии фон Мейх Стелле Леонтьевне вторым браком, имел детей от первого брака: Николая (род. 11 мая 1826 г; о сыне Николае имеется запись, что он находился на службе управляющим акцизными сборами в Калужской губернии в чине надворного советника), Петра (род. 2 декабря 1832 г., подпоручик в лейб-гвардии стрелковом батальоне), дочерей: Терезу (род. 22 января 1825 г.); от второго брака у Трузсона были дети: Ипполит (род. 2 октября 1836 г., майор в Севастопольском пехотном полку), Стелля (род. 24 мая 1839 г.) и Францишка Екатерина (род. 1 июля 1846 г.).
Карл Васильевич Пистолькорс (1798-?)
Генерал-лейтенант, согласно послужному списку за 1872 г. родился в 1798 году (дата и месяц не указаны), из дворян Лифляндской губернии. 19 марта 1812 г. , по окончании 1-го кадетского корпуса он был выпущен прапорщиком в легкую № 56 роту 1- запасной артиллерийской бригады. 29 ноября 1813 г. Пистолькорс был награжден орденом Св. Анны 3-й ст. за отличие в сражении при взятии Лейпцига; 15 декабря 1813 г. орденом Св. Владимира 4-й ст. с бантом за отличие при штурме крепости Штадте. 24 декабря 1814 г. за отличия в сражении против французов он был произведен в подпоручики, 19 апреля 1820 г. - в поручики и 12 декабря 1815 г. - в штабс-капитаны. 25 января 1826 г. он был переведен в капитаны. 21 января 1827 г. Пистолькорс был уволен от службы из-за ранения с правом ношения мундира и с 8 мая 1827 г. по 21 августа 1828 г. он был вновь назначен командиром 9-й конно-легкой роты, 8 ноября 1830 г. произведен в подполковники. 24 октября 1831 г. за участие в подавлении польского восстания 1831 г. он был награжден орденом Св. Анны 2-й ст., а 21 декабря этого года - польским знаком отличия «За военные достоинства».
Пистолькорс был также награжден следующими орденами и наградами: золотой саблей с надписью «За храбрость» за штурм Варшавского укрепления (1882г.), орденом Св. Анны 2-й ст. с императорской короной (1834 г.), орденом Св. Станислава 3-й ст. (1836 г. ), орденом Св. Георгия 4-й ст. (1837 г.), орденом Св. Владимира З-й ст. (1843), орденом Св. Станислава 1-й ст. (1851 г.), орденом Св. Анны 1-й ст. (1855 г.), орденом Св. Равноапостольного князя Владимира 2-й ст. с мечами над орденом (1862 г.), орденом Белого Орла (1865 г.).
1 сентября 1839 года Пистолькорс был произведен в полковники. 3 апреля 1849 года - в генерал-майоры с назначением начальником 2-й конно-артиллерийской дивизии, 6 декабря 1857 года - в генерал-лейтенанты.
I января 1858 года Пистолькорс был назначен начальником Херсонского поселения, с 5 ноября 1836 года по 1865 г. был комендантом Бобруйской крепости. 5 мая 1865 г. Пистолькорс был зачислен в запасные войска.
В 1860-е годы должность коменданта Бобруйской крепости занимал Михаил Иванович Пущин. Он приходился братом Ивана Пущина, лучшего друга А.С. Пушкина. Удивительна судьба этого коменданта: был сослан в Сибирь за участие в декабристском движении, воевал на Кавказе, состоял под надзором полиции. При этом смог сделать «жандармскую» карьеру. Почти 40 лет его жизни связаны с нашим городом. Александр Сергеевич Пушкин характеризовал его как «славного товарища и храброго солдата».
Пущин Михаил Иванович (1800-1869)
Михаил Иванович Пущин появился на свет в ноябре 1800 г. в Петербурге на набережной Мойки в доме своего деда Петра Ивановича Пущина – адмирала екатерининских времен. В семье генерал-лейтенанта, генерал-интенданта флота, а впоследствии сенатора Ивана Петровича Пущина и жены его Анастасии Ивановны, урожденной Рябининой, было 12 детей, Михаил был младшим сыном в семье. Из-за тяжелой болезни матери Михаил остался на попечении старших сестер и гувернера.
Двенадцати лет мальчика отдали в кадетский корпус, откуда он был выпущен прапорщиком в 1-й саперный батальон в декабре 1816 г. Через год Пущин - подпоручик. Еще два года спустя - поручик конно-пионерного эскадрона. В 1819 г. в Бобруйскую крепость из Петербурга прибыл саперный эскадрон, которым командовал Михаил Иванович Пущин.
Пущин был произведен в штабс-капитаны 26 декабря 1822 года. Будучи кадетом М. Пущин вместе с лицейскими друзьями А.Пушкина А. Дельвигом, В. Вольховским, В. Кюхельбекером и старшим братом Иваном состоял в «Священной артели» - ранней преддекабристской организации, насчитывающей всего пятнадцать членов. Позднее познакомился со многими будущими декабристами. В 1824 г. в чине капитана командовал эскадроном, в котором служил член «Северного общества» М. Назимов (впоследствии они взяли в жены родных сестер Подкользиных). Сам Михаил Иванович в тайном обществе не состоял, но знал о существовании и за два дня до 14 декабря, сблизившись с К. Рылеевым, начал посещать его собрания. На следующий день после восстания был арестован и содержался на гауптвахте в Петропавловской крепости. За время допросов М. Пущин не выдал никого из участников сходки у Рылеева. Документы следствия, хранящиеся в Госархиве Российской Федерации, подтверждают это.
Летом 1826 г. был вынесен приговор: «Гвардии капитан Пущин за то, что знал о имеющем быть мятеже и не донес, лишается чинов, дворянского достоинства и записывается в рядовые до выслуги». Дальнейшее Михаил Иванович описывал так: «У крыльца ожидали нас две перекладные тройки, на одну сел Окулов (Николай Павлович - лейтенант гвардейского экипажа, декабрист.) с жандармом, на другую - я с фельдъегерем, и мы по выезде из Шлиссельбургской заставы уже на рассвете помчались в неизвестную нам сторону».
Ею оказалась Енисейская губерния. В Красноярском гарнизонном батальоне Пущин прослужил четыре месяца, откуда его перевели в Отдельный Кавказский корпус. В Тифлис он прибыл с П. Коновницыным. Декабристов представили командующему корпусом графу И. Паскевичу, который приказал отвести обоих к Ермолову и сказать, что «желает их назначения в 8-й пионерный батальон».
«Он не заставил нас дожидаться, - пишет Пущин. - Тотчас позвал нас в кабинет, где он с Раевским и Суворовым (внук А.В.Суворова, декабрист) сидели без жилета и галстука в одной рубашке. Раевский, с которым я познакомился в 1821 г. в Могилеве, бросился меня обнять; Суворов просил его познакомить с нами, и знакомство наше, тут начавшееся, обратилось в душевную дружбу во все время пребывания Александра Аркадьевича Суворова на Кавказе. Тогда и Ермолов, вставая, сказал: «Позвольте же и мне вас обнять, поздравить с благополучным возвращением из Сибири…». Час этот, проведенный у Ермолова, поднял меня в собственных глазах моих, и, выходя от него, я уже с некоторою гордостью смотрел на свою солдатскую шинель».
Михаил Пущин активно участвовал в русско-персидской и русско-турецкой войнах. Зачисленный рядовым в 8-й пионерный (сапёрный) батальон, он, по существу, исполнял обязанности корпусного инженера, руководил осадными работами и лично осуществлял инженерную разведку подступов к турецким укреплениям, участвовал вместе с сосланными декабристами в самых рискованных операциях. После одного из сражений И. Паскевич, указывая на Пущина, сказал: «…Я хотел бы произвести в полковники, но не могу». По указанию Николая I даже корпусный командир не имел права на производство разжалованных декабристов хотя бы в унтер-офицеры…
И все-таки в ноябре 1827 г. Пущин «был произведен в унтер-офицеры с приказанием не употреблять его выше его звания». Однако Паскевич нередко использовал военные знания не только Пущина, но и других декабристов. В марте 1828 г. Михаила Ивановича произвели «за отличие в прапорщики». Осенью в сражении за Ахалцых Пущина тяжело ранило в грудь навылет. Сам он так описывал свое ранение: «… Почувствовал сильный удар в спину, взглянул на грудь и, увидев из нее вытекающую кровь, зажал рукой рану и пошел на… перевязочный пункт и упал, но не лишился ни чувства, ни памяти».
Он остался жив. Четыре месяца продолжалось лечение. Храброго офицера дважды представляли к высшей награде. Командир гренадерской бригады генерал-майор Н.Н. Муравьев (один из основателей «Священной артели») отмечал в своих «Записках»: «За отличие, оказанное Пущиным под Карсом, я представил его к Георгиевскому кресту… Но старании сии имели мало успеха…».
Командующий Паскевич ходатайствовал о награждении Пущина за штурм Ахалцыха орденом Св. Георгия 4-й степени, рекомендуя его в самых лестных выражениях. Высочайшего соизволения на эту награду также не последовало. Вместо ордена храбрых ему был дан чин поручика и орден Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость».
Несмотря на ранение, Пущин «делал кампанию 1829 г. и только по занятии Арзерума получил согласие главнокомандующего на отъезд из армии для пользования Кавказскими минеральными водами». В июне произошла его встреча с Пушкиным, приехавшим в действующую армию из Петербурга. В «Путешествии в Арзрум» мы читаем упоминание об этой встрече: «Здесь увидел я и Михаила Пущина, раненного в прошлом году. Он любим и уважаем как славный товарищ и храбрый солдат».
После ранения М. Пущин получил отпуск в Псков, где жила его сестра Екатерина Ивановна Набокова. В Пскове Пущин возбудил ходатайство об отставке, и в январе 1831 года его уволили со службы и перевели под тайный надзор полиции в Бобруйск, где Пущин стал работать опекуном народных школ, с запрещением въезда в Санкт-Петербург. Пущин поселился в семье Набоковых. Здесь он встретил лицейского знакомого своего брата В.П. Пальчикова, теперь ставшего губернским прокурором, стал бывать в имении Пальчиковых Шиглицы Псковского уезда и очень скоро понял, что влюбился в сестру Владимира Петровича – Софью. Свадьба состоялась на Петров день в 1831 году. Поселились молодые в Щиглицах. Их семейная жизнь продолжалась недолго: в апреле 1834 г. Софья Петровна скончалась от туберкулеза легких. В мае 1834 года Пущин был назначен попечителем богоугодных заведений. Некоторое время М.И. Пущин жил в Щиглицах, но затем получил разрешение отца исполнять должность управляющего в имении Паричи (Беларусь). Через несколько лет после смерти Софьи Петровны М.И. Пущин женился на псковитянке Марии Яковлевне Подкользиной. Ежегодно вместе с женой они подолгу бывали в Пскове.
С воцарением на престол Александра II по амнистии 1856 года Пущин был освобожден от политического надзора с возвращением воинского звания гвардии капитана и выдачей ордена св. Георгия, к которому он был представлен. Принимал деятельное участие в подготовке крестьянской реформы, был членом Псковского губернского присутствия по делам крестьян и попечителем народных сельских школ.
Жарким августом М. Пущин и Р. Дорохов отправились из Тифлиса на Кавказские минеральные воды для лечения ран. Во Владикавказе их догнал А. Пушкин, и до Пятигорска они ехали вместе. «Время здесь провожу очень приятно, - писал М. Пущин брату Ивану Ивановичу в Читинский острог из Кисловодска. - Лицейский твой товарищ… приехал ко мне на воды, - мы вместе пьём по нескольку стаканов кислой воды и по две ванны принимаем в день, - разумеется, часто о тебе вспоминаем, - он любит тебя по-старому и надеется, что и ты сохраняешь к нему то же чувство».
Проводив Пушкина в Россию, М. Пущин до ноября оставался в Кисловодске, а на зиму переехал жить в Георгиевск. Весной 1830 г., получив из Петербурга разрешение на бессрочный отпуск до излечения раны, Пущин покинул Георгиевск и через Ставрополь, Новочеркасск отправился в Москву к родственникам, а затем в Псков к сестре.
О пребывании Пущина в Москве исправно докладывали А.Х. Бенкендорфу: «…Приехал из Тифлиса в Москву в том же июне месяце, пользовался здешними искусственными водами, жил у дяди своего Рябинина на даче г. Кушникова очень скромно, съезжая к родственнику своему Набокову, который женат на его сестре».
В феврале 1831 г. Пущин - герой Кавказа! - уволен со службы под строжайший надзор полиции с запрещением въезда в Петербург. Через псковского гражданского губернатора А. Пещурова, состоявшего в дружеских отношениях с генерал-лейтенантом И. А. Набоковым, Пущин поступил в советники губернского правления. Летом 1832 г. определен чиновником особых поручений, с переименованием позже в коллежского секретаря. В дальнейшем служил попечителем псковских богоугодных заведений. Оставив гражданскую службу, в феврале 1835 г. поселился в имении отца в селе Паричи Бобруйского уезда Минской губернии.
Только в 40-е годы по ходатайству генерал-адъютанта, князя А.А. Суворова Пущину был разрешен въезд в Петербург с унизительным условием являться в III отделение для определения срока пребывания. И лишь в день коронования императора 26 августа 1856 г. коллежский секретарь Михаил Пущин освобожден от всех ограничений. С женой Марией Яковлевной он выезжает за границу на лечение. В апреле 1857 г. супруги вместе с двоюродным братом Михаила Ивановича - Михаилом Рябининым поселяются в местечке Кларан на берегу Женевского озера, где в пансионе Катерера произошло их знакомство с Л. Толстым. В мае Лев Николаевич пишет в Тулу Т. Ергольской: «…Я уже сообщал вам, дорогая тетенька, о том замечательном русском обществе, с которым я провел эти два месяца на берегу Женевского озера… Просто на подбор превосходные люди все. 1). Пущин - старик 56 лет, бывший, разжалован за 14 число, служивший солдатом на Кавказе; самый откровенный, добрый и всегда одинаково веселый и молодой сердцем человек в мире… 2) его жена - вся доброта и самопожертвование… потом Рябинин, который живет только для своих друзей и самый веселый товарищ. Эти три лица так любят друг друга, что не разберешь, кто чей муж и чей брат. С ними я жил в одном доме и проводил целые дни». Михаил Пущин и Лев Толстой часто совершали вдвоем пешие прогулки по окрестностям и водные - по озеру.
В другом письме писатель отмечает: «Проводил милейших Пущиных. Я их душевно люблю. Марья Яковлевна готовность добра бесконечная».
Из Кларана Пущины переехали на баварский курорт Киссинген, где лицейский товарищ его брата Ивана Пущина князь А.М.Горчаков представил Михаила Ивановича императору Александру II, приехавшему на отдых. После личного объяснения указом Сенату 27.07.1857 г. «во внимание к отличной выслуге и безукоризненному поведению» Пущину возвращен прежний чин гвардии капитана. Спустя 30 лет он получил и долгожданный Георгиевский крест.
Из Дрездена супруги Пущины вместе с Л.Н. Толстым в конце июля вернулись в Петербург, где произошла долгожданная встреча с братом, вернувшимся, наконец, из Сибири. В августе Иван Пущин писал декабристу М.И. Муравьеву-Апостолу: «…Прикатил наконец ко мне из-за границы брат Михайло с женой. С ним не видался с Никольской куртины (с 1826 г.), после приговора, а она для меня новое знакомство. Не нужно говорить, как это свидание было отрадно, - брат совершенно тот же, только седой, а с ней как будто были вместе. Нам, двум женатым братьям, теперь очень ловко вместе».
Следует добавить, что М. Пущин принимал участие в подготовке крестьянской реформы 1861 г. в качестве члена Московского губернского комитета. Впоследствии дослужился до действительного статского советника, в мае 1865 г. произведен в генерал-майоры и назначен комендантом Бобруйской крепости.
Скончался Михаил Иванович Пущин 25 мая 1869 года. Похоронен в городке Паричи неподалеку от Бобруйска.
Бабкин Григорий Данилович (1804-1888)
Григорий Бабкин, генерал от инфантерии, родился в 1804 г., умер 12 марта 1888 г. В июне 1821 г. поступил юнкером в лейб-гвардии Семеновский полк, где через два года был произведен в прапорщики. Выступив с полком в турецкий поход 1828 г., он переправился через Дунай и участвовал в осаде Варны, а затем, в сентябре того же года, находился в рядах войск, атаковавших турецкий укрепленный лагерь и овладевших им. В 1831 г. принял участие в польской войне, и здесь за отличие в сражении, при переправе через реку Нарев, награжден орденом Св. Анны 3-й степени с бантом, а за штурм Варшавы — орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом. В 1840 г. Бабкин был прикомандирован к лейб-гвардии Преображенскому полку и произведен в полковники; в 1848 г. назначен командиром пехотного, принца прусского, полка и в следующем году произведен в генерал-майоры и назначен командиром 1-й бригады 4-й пехотной дивизии. В восточную войну 1853—1856 гг. Бабкин находился в Крыму, где, командуя 4-й пехотною дивизиею, участвовал в сражении 4-го августа на реке Черной; на другой день перешел с дивизиею на южную сторону Севастополя и остался там до выступления гарнизона.
В 1856 г. Бабкин командовал запасною дивизиею гренадерского корпуса, затем резервной дивизией 9-го армейского корпуса, а в 1858 году произведен в генерал-лейтенанты и назначен начальником резервной дивизии 2-го армейского корпуса. В 1867 г. Бабкин командовал 25-й пехотной дивизией, в 1864 г. зачислен в запас, а в июле 1869 г. был назначен бобруйским комендантом, Четыре года спустя зачислен членом Александровского комитета о раненых; в этом звании Бабкин оставался до смерти.
Бабкин Григорий Данилович, служил в крепости комендантом в чине генерал-лейтенанта. Об этом коменданте среди арестантов слагались легенды. По долгу службы обязан был быть «зверем», но старик, напротив, был большим добряком. Он ежедневно бросал арестантам, дефилирующим под его окнами, сотни свежеиспеченных булочек и слышал в ответ: «Премного благодарны, Ваше Высокопревосходительство». В 1837 г. он, будучи капитаном, конвоировал в Бобруйскую крепость полковника князя Дадиани, бывшего командира Эриванского карабинерного полка.
Об этом красочно рассказывает писатель Валентин Пикуль в своей исторической миниатюре “Бобруйский мешок”. В самом мощном укреплении крепости – форте Фридриха Вильгельма – находилась ужасная камера яйцевидной формы для заключенных. Немецкий инженер, специально присланный для строительства форта из Берлина, скопировал ”мешок” с камер средневековых тюрем – а уж древние “мастера” знали толк в изощрённых пытках.
“… Дверь замкнулась, и тишина вонзилась в уши Никитина как-то зловеще. Сколько минут пробыл он в этой камере – не понял, поражённый формою камеры, которая не имела углов. Были в ней только три дырки (сверху для света, сбоку для приёма пищи, а третья внизу для нужды), но… Где же углы? Виктор Никитин увидел себя заточенным не в куб, даже не в шар, а в какое-то узкое пространство, имевшее форму яйца. Всё и всюду было овальное, даже койка и столик изгибались, повторяя кривизну камеры. “Ни стать во весь хоть средний рост, ни лечь, вытянувшись, положительно нельзя было и принужден был стоять согнувшись”. Какие там годы, какие там часы? Считанных минут понадобилось, чтобы Никитин испытал страшное, давящее беспокойство, безумное желание вырваться из этого каменного узилища, имевшего форму куриного яйца- Григорий Данилыч! – стучал он в двери, - Да откройте же! Ну, пошутили и – хватит… ей-ей, мне довольно…
Бабкин не стал его мучить, - выпустил. Когда же Никитин из каземата спустился во двор, то увидел, что по щекам караульных солдат текут слёзы.
- Братцы, чего вы плачете? – спросил он.
- Ах, ваше благородие! – с чувством отвечал за всех пожилой фельдфебель. – Мы ведь решили, что генерал Бабкин привёз навсегда в “мешок” упрятать… От того и плачем, что очень нам жалко вас стало. Не приведи господь сюды-тко попадаться!”
Комендант бобруйской крепости Бабкин решил просто напугать столичного гостя. Но рассказывает Валентин Пикуль и о двух настоящих узниках, обреченных властями на заточение в “яйцевидном аду”. Первым был грузинский князь Александр Дадиани – типичный баловень судьбы. Шутя он окончил Пажеский корпус, шутя стал флигель-адъютантом Николая I, шутя бежал от долгов из столицы на Кавказ. Там он в тридцать лет уже стал полковником и командиром целого Эриванского полка, хотя едва ли был в состоянии командовать даже ротой. Дадиани никогда не отличался излишней скромностью, а женитьба на дочери командующего войсками Грузии вообще вознесла его выше всякой меры: с солдатами разговаривал свысока, поминутно оскорбляя и раздавая зуботычины. Но самое страшное, он превратил их в бесплатных крепостных, закабалил ради устройства своих обширных имений. Так продолжалось до 1837 года, пока Николая I не решил посетить Кавказ. По дороге в Тифлис он с ужасом наблюдал воинов некогда отличного полка – босые и оборванные, они рыли канавы, пасли овец, мостили дороги, варили мыло… Во время смотра император сорвал с Дадиани эполеты полковника и золотой бант и приказал отправить его в бобруйский “мешок”. Ни Дадиани, ни сам Бабкин представления об этом “мешке” не имели. Тогдашний комендант форта Фридриха Вильгельма, когда прочел бумагу, ахнул, отвел их наверх, где находилась камера и сказал всем: “Ну, Господа, попрощайтесь с ним по-божески. В этом “мешке” одна надежда – на бога!”. С того самого дня по словам Бабкина он оставил легкомысленный образ жизни. А когда прибыл в Петербург, его вызвал к себе сам граф Бенкендорф и сказал: “Капитан, так и умрешь капитаном, ежели проболтаешься где-либо про этот “мешок”. Будут спрашивать – отвечай: каземат – и только!” Это, пожалуй, и объясняет его доброту к окружающим его людям, не только к несчастным арестантам, но и к своим коллегам, своим близким. Во время его службы камендантом Бобруйской крепости, он воспитывал свою сироту-племянницу, ради которой “выслуживал пенсию, дабы без приданного ее не оставить…”. Что касается князя Дадиани, то он три года просидел в страшной камере. Вынимали его едва живого: не человек, а развалина, ползал на четвереньках, речь невнятна, глаза безумные…
Был у “мешка” и второй узник – литовский князь Леон Платер, замешанный в польском восстании 1863 года. Но мучился он недолго – скоро его повесили…
В настоящее время форт Вильгельма разрушен и проверить на месте наличие этой камеры не представляется возможным.
А вот как отреагировал в своё время на рассказ Валентина Пикуля автор книг по истории бобруйской крепости Алексей Михайлович Ненадовец:
- Я, конечно, не могу утверждать, что яйцевидной камеры не существовало. Однако она не обозначена ни на одном из имеющихся планов крепости и нет фактов, подтверждающих её существование. Вызывают сомнение и факты заточения в крепости князя Дадиани и графа Платера, приведенные Валентином Пикулем. В книге о Лермонтове из серии “Жизнь замечательных людей” я нашёл сведения, что Дадиани действительно был разжалован, но… его отправили в один из пехотных полков в глубине России. Не находился в Бобруйской крепости и граф Платер. В книге, посвящённой польскому восстанию 1863 года “Осуждение к смерти”, изданной в Вильно в 1923 году, указывается, что он содержался в Динабургской крепости и его не повесили, а расстреляли.
Алтухов Захарий Никифорович (? – 1886)
Захарий (Захар) Никифорович Алтухов, русский генерал, участник Кавказских походов и Крымской войны. Начав службу подпрапорщиком в Тифлисском егерском полку, он 4 января 1836 г. был произведён в подпоручики и в течение 25 лет не покидал Кавказа, принимая активное участие в экспедициях против горцев, а затем — в действиях против турецких войск во время Восточной войны. За время своей боевой деятельности получил ордена Св. Анны 3-й степени с бантом (1846 г.), Св. Владимира 4-й степени с бантом (1847 г.), Св. Георгия 4-й степени (1853 г., за беспорочную выслугу 25 лет) и золотую саблю с надписью «За храбрость» (1853 г.).
Почти все награды заслужены им отличиями на боевом поприще, причём с 1855 г. он уже состоял командиром Виленского пехотного полка, в списках которого числился до своей кончины. Произведённый 30 августа 1863 г. в генерал-майоры, Алтухов в 1865 г. получил орден Св. Станислава 1-й степени, в 1867 г. — орден Св. Анны 1-й степени, а через два года — императорскую корону к этому ордену.
В 1872 г. Алтухов получил в командование 34-ю пехотную дивизию и 10 января следующего года пожалован чином генерал-лейтенанта, с назначением сначала Бобруйским, а вслед за тем Выборгским комендантом.
С 1885 г. Алтухов числился членом Александровского комитета о раненых; в июле 1886 г., ко дню 50-летия службы в офицерских чинах, он был награждён орденом Св. Александра Невского.
Умер 16 августа 1886 г.
Егоров Евгений Андреевич
Генерал-лейтенант, кавалер ордена Святого Георгия IV класса (12 января 1846 г.). В 1855 г. составил проект «Поход русской армии в Индию». Известно, что Евгений Андреевич, будучи комендантом крепости, читал его М.Д. Скобелеву, корпусному командиру, когда тот приезжал из Минска в Бобруйск для инспектирования войск. Михаил Дмитриевич был в восторге от проекта. Эти записки были найдены после его смерти сыном генерала.
Кузьмин-Караваев Дмитрий Николаевич
Дмитрий Николаевич Кузьмин-Караваев, генерал-лейтенант, комендант Бобруйской крепости. Кузьмины-Караваевы — русский дворянский род, происходящий из новгородских бояр, а по сказаниям древних родословцев — от князя Михаила Прушанина (Прусского) (конец XIII — начало XIV века), выехавшего в Новгород «из Прус».
Старший род Кузьминых-Караваевых получил прозвище от новгородского посадника Василия Ивановича, который, оказывая большое содействие великому князю Дмитрию Донскому, в 1386 году сумел предотвратить разгром вольного города, выйдя навстречу великому князю с хлебом и солью. «Это твоя выдумка, - сказал Дмитрий Донской, - вот и будешь теперь Караваем». На протяжении нескольких веков Кузьмины - Караваевы честно служили русскому престолу, были воеводами в Алатыре, Чебоксарах, Белеве, Ржеве, исполняли обязанности стольников, стряпчих, служили в российской армии и флоте. В XIX веке некоторые из представителей этого рода достигли высоких воинских чинов. Среди них Дмитрий Николаевич Кузьмин-Караваев, генерал от инфантерии.
Духовецкий Аркадий Антонович (1824-1887)
На старом Бобруйском кладбище на одном из обелисков из песчаника выбито: «Комендант Бобруйской крепости генерал-лейтенант Аркадий Антонович Духовецкой. Р од. 13 августа 1824 г. Сконч. 12 января 1887 г. Мир праху твоему».
Мольский Виталий Константинович (1829 - 1892)
Виталий Константинович Мольский, генерал-лейтенант, комендант Бобруйской крепости. В 1854-1855 гг. - подпоручик Охотского егерского полка, участник Инкерманского сражения. За самоотверженность при спасении знамени 1-го батальона награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. Участвовал в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. Скончался в Пятигорске. Похоронен в Севастополе. На могиле установлено надгробие высокохудожественной работы, выполненное из серого мрамора в традициях классицизма в форме обелиска, покрытого знаменем. Установлено на пьедестале в виде жертвенника со сложным полуовальным карнизом. На памятнике рельефное изображение ордена Св. Георгия и гирлянды. На пьедестале овальный медальон, в котором, видимо, находился барельефный портрет адмирала, и мемориальная надпись: «Генерал-лейтенант Виталий Константинович Мольский. Род. 2 мая 1829 г. Сконч. 12-го авг. 1892 г. От жены, детей и внуков».
Иван Карлович фон-Бурзи (1835-1899)
Генерал-лейтенант, родился 21 июня 1835 года, из дворян Санкт-Петербургской губернии, окончил с отличием 2-й кадетский корпус. 13 августа 1835 г. начал службу в лейб-гвардии Гренадерском полку. 22 августа 1854 года был прикомандирован к Михайловскому артиллерийскому училищу и произведен в подпоручики. С 1858 по 1860 г. учился в Николаевской Академии Генерального Штаба. С 1860 по 1867 гг. фон-Бурзи состоял при штабе пехотной дивизии. 30 августа 1861 года он был произведен в поручики, 22 января 1862 г. переведен в Генеральный штаб штабс-капитаном, 5 июня 1863 г. назначен старшим адъютантом штаба 1-й пехотной дивизии, 19 апреля 1864 года произведен в капитаны. С мая по декабрь 1863 года он принимал участие в подавлении польского восстания 1863-1864 гг. 2 февраля 1865 года фон-Бурзи был награжден орденом Св. Станислава, 16 апреля 1867 г. произведен в подполковники. С 1867 по 1877 гг. фон-Бурзи занимал должности старшего адъютанта штаба Харьковского военного округа, начальника штаба 3-й гренадерской дивизии. 17 апреля 1870 года он был произведен в полковники, с 3 марта 1872 г. назначен командиром 8-го гренадерского Московского полка. В период русско-турецкой войны 1877-1878 гг. фон-Бурзи был награжден золотым орденом с надписью «За храбрость» за участие в сражении под Плевной 28 ноября 1877 г. Кроме этого фон-Бурзи был награжден командорским крестом ордена Вендской короны (24 декабря 1878 г. ), Мекленбурским крестом «за военное отличие» (24 февраля 1879 г.), орденом Св. Владимира 4-й ст. с бантом (6 мая 1879 года), орденом Св. Владимира 3-й ст. с мечами «за особые труды, понесенные при переходе через Балканы в декабре 1877 г.» . 14 декабря 1884 года фон-Бурзи был произведен в генерал-майоры, назначен помощником начальника штаба Казанского военного округа и переведен в Генеральный штаб. 5 ноября 1886 года он был назначен начальником штаба 15 армейского корпуса, 30 августа 1892 г. награждён орденом Св. Анны 1-й степени.
1 сентября 1892 г. фон-Бурзи был назначен комендантом Бобруйской крепости и был им до расформирования крепости в 1897 года. 14 ноября 1894 года фон-Бурзи был произведен в генерал-лейтенанты, 14 мая 1896 г. награжден орденом Св. Владимира 2-й степени.
Умер И. К. фон-Бурзи 28 октября 1899 года от паралича сердца. О семейном положении И. К. фон-Бурзи из документов видно, что он был женат вторым браком на дочери генерал-лейтенанта Ганецкого Анне Николаевне, имел детей; от первого брака Александра (род. 22 августа 1868 г.) и Екатерину (род. 29 июня 1867 г.), Юлию (род. 25 мая 1875 г.) и Анну (род. 25 мая 1885 г.).
Не всем известен тот факт, что В.Р. Менжинский, выдающийся советский государственный и партийный деятель, председатель Объединённого государственного политического управления (ОГПУ), и его семья приняли живое участие в судьбе правнучки Пушкина. Это было в конце 20-х годов прошлого столетия.
Правнучка поэта, Софья Павловна Кологривова, урождённая Воронцова-Вельяминова, познакомилась с В.Р.Менжинским через его первую жену Юлию Ивановну, отец которой, Иван Карлович Бурзи, был комендантом в то время уже заштатной Бобруйской крепости. Юлия собиралась «пойти в деревню просвещать народ». Но раньше намеревалась выучиться на фельдшера, чтобы уметь оказывать крестьянам медицинскую помощь. Она окончила фельдшерскую школу, приехала к родителям в Бобруйск, чтобы подготовиться к вступительным экзаменам в педагогический институт.
Воронцовы-Вельяминовы пригласили Юлию позаниматься со старшими дочерьми, дабы подготовить их к поступлению в московский Александровский женский институт. Зимой Юлия Ивановна давала уроки правнучкам Пушкина в Бобруйске, а летом занималась с ними в их имении Вавуличи.
В Петербургском педагогическом институте Юлия Ивановна училась вместе с сёстрами В.Р.Менжинского, бывала у них дома, где и познакомилась с будущим супругом. Приобщившись к марксизму, она включилась в пропаганду революционных идей среди рабочих.
Вместе с сёстрами Менжинского Юлия Ивановна преподавала в воскресных школах, организовывала народные библиотеки. Общение с ней отразилось на формировании мировоззрения старших дочерей Натальи Александровны.
В имении Воронцовых-Вельяминовых Ю.И.Менжинская провела лето со своим сыном-первенцем. Потом за семьёй приехал Вячеслав Рудольфович. Около недели жил он у гостеприимных хозяев. Тогда-то Софья Павловна и познакомилась с Менжинским, который искренне благодарил её за помощь Юлии Ивановне по уходу за маленьким сыном.
На долю потомков Пушкина, как и на долю многих советских людей, выпали жестокие репрессии. 14 января 1931 года тройкой ОГПУ были репрессированы Софья Павловна Кологривова и её зять Евгений Ипполитович Клименко. Ровно через неделю арестовали и Марию Павловну Клименко. Эти благородные, интеллигентные люди обвинялись в шпионаже. Мария Павловна с мужем погибла в 1932 году. Софья же была освобождена благодаря вмешательству В.Р.Менжинского.
С его помощью Софья Павловна переехала в Москву. Вначале Менжинские приютили её у себя, затем помогли выхлопотать небольшую комнатушку в коммунальной квартире и устроиться на работу. Несмотря на освобождение, опровержения надуманных обвинений при жизни она не дождалась, официально была реабилитирована только в 1989 году.
В то лихое время, когда множество человеческих жизней прошло через страшную «мясорубку», чекист В. Р. Менжинский смог пойти на риск, спасая, пусть хотя бы одну человеческую душу. Это дорогого стоит.
Юховенко
На Минском кладбище в Бобруйске похоронены известные генералы, служившие в Бобруйской крепости, её коменданты Берг, прозванный "кровавым", Духовецкий, Юховенко и другие. Генерал-лейтенант Юховенко был одним из последних комендантов Бобруйской крепости.
Пушкарев
В некоторых источниках среди комендантов Бобруйской крепости упоминается фамилия Пушкарев. Он служил в чине подполковника плац-майором в 1830-е годы, был правой рукой коменданта крепости К.К. Берга. Вполне возможно, что в годы болезни Берга в 1831 году исполнял обязанности коменданта Бобруйской крепости.
Брюханов
В начале 1900-х годов над Бобруйской цитаделью крепчал ветер революционных перемен. В это время в крепости находился дисциплинарный батальон, состав которого значительно пополнился моряками и солдатами, осужденными за политические преступления. Нужна была только спичка, чтобы вспыхнуло пламя.
Её поднес в октябре 1904 года комендант крепости генерал Брюханов. Он нагрянул в расположение батальона под вечер, когда до предела измотанный строевой подготовкой батальон только что отвели в столовую.
-Построить батальон. Как на строевые занятия, с оружием, — приказал генерал и засек время... - Строитесь десять минут, вместо трех. Всех прикажу выпороть.
Он уже повернулся, чтобы уйти, но в этот момент, словно по команде, от каждой роты отделилось по нескольку человек.
- Что такое?!
- Ваше превосходительство, разрешите заявить жалобу?..
Какую-то малость просили солдаты. Но впервые — дружно, плечом к плечу. И генерал верно оценил происходящее.
- Бунт?! — Он повернулся к командиру батальона. — Полковник, какого черта вы стоите, как баба? Вызвать дежурную часть Кремлевского полка, оцепить буянов и выпороть.
Уйти он не успел. От правого фланга отделилась высокая фигура и в несколько прыжков оказалась рядом с ним. Взмах — и приклад винтовки со страшной силой обрушился на голову Брюханова. Тут же заключенный, убивший генерала, покончил с собой. Так погиб, возможно, последний комендант Бобруйской крепости.